всегда был предан мне… Послушай, я хочу с тобой кое-что обсудить. Это касается Ипи. Он жалуется, что все им командуют.
– Он еще очень молод.
– Но у него большие способности. Ипи считает, что братья не всегда к нему справедливы. Себек, похоже, груб и придирчив, а неизменная осторожность и робость Яхмоса его раздражают. Ипи горяч по натуре; он не любит, когда ему указывают. Более того, он утверждает, что указывать ему имею право только я, его отец.
– Совершенно верно, – согласился Хори. – И мне кажется, Имхотеп, что у твоего хозяйства есть один недостаток. Могу я быть откровенным?
– Конечно, мой добрый Хори. Твои слова всегда взвешенные и разумные.
– Тогда я вот что скажу. Когда ты уезжаешь, Имхотеп, здесь должен оставаться человек, обладающий реальной властью.
– Я поручаю все дела тебе и Яхмосу.
– Конечно, мы заменяем тебя в твое отсутствие… но этого недостаточно. Почему бы тебе не сделать одного из своих сыновей совладельцем – заключить с ним официальный договор?
Имхотеп, нахмурившись, мерил шагами небольшой грот.
– Кого из сыновей ты предлагаешь? Себек умеет командовать, но непослушен – я не могу ему доверять. У него дурной нрав.
– Я думал о Яхмосе. Он твой старший сын. Он добр и мягок. И предан тебе.
– Да, у него хороший характер – но он слишком робок, слишком покладист. Уступает всем. Будь Ипи чуть старше…
– Опасно давать власть человеку, который слишком молод, – поспешил возразить Хори.
– Верно, верно. Да, Хори, я обдумаю твои слова. Вне всякого сомнения, Яхмос – хороший сын… послушный сын.
– Я верю, что ты проявишь мудрость, – мягко, но настойчиво сказал Хори.
Имхотеп удивленно посмотрел на него:
– Что ты имеешь в виду, Хори?
– Я только что сказал, – медленно проговорил помощник, – что опасно давать власть человеку, который слишком молод. Но не менее опасно давать человеку власть слишком поздно.
– Ты хочешь сказать, что он привык выполнять приказы, а не отдавать их? Да, наверное, в этом есть доля истины.
Имхотеп вздохнул:
– Управлять семьей – нелегкое дело. Особенно тяжело сладить с женщинами. У Сатипи неукротимый нрав, Кайт бывает мрачной. Но я дал им ясно понять, что с Нофрет следует обращаться должным образом. Думаю, можно сказать…
Он умолк. По узкой тропинке быстро поднимался раб; он тяжело дышал.
– В чем дело?
– Хозяин… пришла барка. Прибыл писец по имени Камени с посланием из Мемфиса.
Имхотеп поспешно встал.
– Опять неприятности! – воскликнул он. – Можно не сомневаться – как и в том, что Ра плывет по небесам. Стоит мне отлучиться, как все начинает идти не так…
Тяжело ступая, он стал спускаться по тропе. Хори не шелохнулся, глядя ему вслед.
Лицо его было встревоженным.
II
Ренисенб,
