style="font-size:15px;"> Мол вынужден был удовлетвориться таким ответом. Однако Баджер так и не появился. Не было его и в дни летних развлечений, и намного позже, когда холод, мороз и слякоть на дорогах заставляли наших друзей подолгу не выходить из дому, а взбухшая река мчалась с бешеной скоростью прямо под их окнами, глумясь над всем плывущим, какого бы вида и рода оно ни было. И все эти месяцы Мол не переставая думал об одиноком сером барсуке Баджере, который жил своей особой жизнью в норе, в самой чаще Дремучего Леса.
Зимой Рэт подолгу спал, ложился рано и вставал поздно. Во время короткого дня он иногда сочинял стихи или делал всякую мелкую работу по дому. Ну и конечно же к нему частенько заходили поболтать разные звери. И эти звери, естественно, рассказывали немало занимательных историй и делились впечатлениями о прошедшем лете и летних делах…
Какой богатой, какой наполненной была каждая глава их воспоминаний! Перед глазами слушателей возникали тысячи великолепных цветных картин! Речной берег словно готовился к театральному действу, и герои будущего спектакля следовали по нему друг за другом, образуя торжественную процессию. Раньше всех появлялся пурпурный вербейник, раскачивавший свои буйные спутанные локоны над краем зеркала, из которого глядело на него смеющееся отражение. За ним шёл иван-чай, нежный и задумчивый, словно розовое облако на закате. Фиолетовый окопник рука об руку с белым стелился по земле, пытаясь закрепиться на захваченном пространстве. А затем одним прекрасным утром на сцену ступила робкая, поздно цветущая дикая роза, и каждому стало ясно, словно об этом возвестил оркестр величественными аккордами, сбивающимися на гавот, что наконец-то пришёл июнь. Ожидалось, что скоро появятся новые члены этой славной компании: пастушок, подстерегающий нимфу; рыцарь, которого, стоя у окна, ждали девы; принц, чей поцелуй должен был вернуть спящему лету жизнь и любовь. Но вот таволга, жизнерадостная и душистая, в наряде янтарного цвета, грациозно выпорхнув на сцену, встала на положенное ей место, и пьеса сию же минуту началась.
Ах, что это была за пьеса! Сонные звери уютно устроились в своих норах, а в это время ветер и дождь, стучавшие в двери, воскрешали в памяти прекрасные тихие зори тотчас перед восходом, когда белый, ещё не растаявший туман плотно лепился к поверхности воды. Потом – шок от раннего ныряния, резвый бег по берегу и неожиданный свет, изменявший землю, небо и воду, когда вдруг снова приходило к ним солнце, и серое становилось золотым, и цвет опять рождался и выплёскивался из земли. Друзья возвращались памятью к душному, жаркому полдню в глубине зелёного подлеска, куда пробивались лишь случайные солнечные зайчики и лучики. Они вспоминали катание на лодке и плавание в послеполуденные часы, прогулки по пыльным тропам и жёлтым колосящимся полям, а ещё вспоминали долгие прохладные вечера, когда связывалось так много нитей, и появлялись новые друзья, и столько приключений планировалось на завтра! Им было что рассказать и о тех коротких зимних днях, когда звери собираются возле своих каминов. Тем не менее у Мола оставалась масса свободного времени. Так что однажды в полдень, когда Рэт сидел в кресле перед огнём
