в рудники. Ты только держись, Карса Орлонг: если, конечно, ты до сих пор притворяешься, потому что за последние дни ты и меня почти переубедил. Ты ведь ещё не рехнулся, правда?
Карса тихонько утвердительно хмыкнул, хотя с недавних пор и сам уже не был в том уверен. Иногда целые дни выпадали из памяти, оставались белыми пятнами – и это было куда страшнее, чем все прежние злоключения. Держаться? Урид уже не был уверен, что сможет.
Мэлинтеас казался на вид не одним, а тремя городами одновременно. Корабль вошёл в гавань около полудня, и Карса смог прекрасно его рассмотреть со своего места под грот-мачтой. На трёх холмах возвышались три отдельные каменные крепости: центральная – чуть дальше от берега, чем остальные две. Каждая цитадель могла похвастаться собственным, оригинальным архитектурным стилем. Укрепления левой казались приземистыми, крепкими и прозаичными, стены были сложены из золотистого, почти оранжевого известняка, который выглядел в ярких солнечных лучах грязным, покрытым пятнами. Центральная крепость, чуть размытая за пеленой дыма, который поднимался над лабиринтом узких улочек, расположенных в ложбине между холмами, казалась старой, почти ветхой, зато стены её – а также купола и башни – покрасили выцветшей некогда алой краской. На самом краю утёса справа темнела третья цитадель, под нею ярилось среди скал море, а сам утёс выветрился так, словно переболел оспой. Было видно, что в прошлом наклонные стены крепости бомбардировали снарядами с кораблей: от солидных вмятин расходились трещины, а одна из квадратных башен подалась и теперь опасно накренилась наружу.
Однако за стенами развевались флаги.
Вокруг всех крепостей, на склонах и в широких, плоских ложбинах между холмов, теснились дома, выстроенные в соответствующем своей цитадели архитектурном стиле. Границы отмечали широкие улицы, которые, извиваясь, уводили прочь от берега. На них здания разных стилей мрачно смотрели друг на друга через дорогу.
Видно, тут поселились одновременно три разных племени, заключил Карса, когда тюремный корабль пробился в гавань среди множества рыбацких лодок и торговых суден.
Звякнули цепи – Торвальд Ном поднялся на ноги, яростно поскрёб свою спутанную бороду. Сверкающими глазами он смотрел на город.
– Мэлинтеас, – вздохнул даруджиец. – Натии, генабарийцы и корхивы – бок о бок. И что же мешает им вцепиться друг другу в глотку? Лишь малазанский начальник и три роты из Ашокского полка. Видишь вон там полуразрушенную крепость, Карса? Осталась с войны между натиями и корхивами. Весь натийский флот вошёл в эту бухту, и они так увлеклись истреблением друг друга, что даже не заметили подхода малазанских войск. Дуджек Однорукий, три легиона из Второй армии, «Мостожоги» и два Высших мага. Вот и всё, что было у Дуджека, но к вечеру весь натийский флот лежал на илистом дне бухты, королевская семья генабарийцев, которая заперлась в своём алом замке, оказалась перебита, а корхивская цитадель капитулировала.
