я расстаюсь с дочерью, я лишаюсь ее! Но зато я приобретаю сына!
Всеобщее сочувствие выразилось потоком поздравлений, и мистрисс де-Кад, не совладав с своими чувствами, удалилась из-за стола и в дамской уборной дала волю слезам.
На следующее утро радужному лакею дано было приказание просить мистера Икля, как только он появится, в комнату мистрисс де-Кад.
Она встретила Долли сладостною улыбкою и объявила ему, что после вчерашних поздравлений свадьбу не следует откладывать.
– Надо принудить Стэйси, – сказала она: – а то бедное дитя никогда не назначит решительного дня. Она со слезами молила меня отложить свадьбу еще хотя бы на год.
– На год! – вскрикнул испуганный Долли.
И они поспешно отправились к мисс Анастасии.
– О, мама! – время еще терпит, ответила красавица, опуская глаза.
– Вы огорчаете мистера Икля, дитя моё, – сказала мамаша.
– О, Долли! – вскрикнуло трепетное созданье, испуганное одной мыслью, что могло огорчить своего избранного.
– Свадьба будет через десять дней! – холодно и повелительно сказала мистрисс де-Кад.
Бедная девица поглядела кругом с изумлением и даже некоторым ужасом.
– Через десять дней! – воскликнула она. – О, мамаша! Я не могу! Дайте мне еще хоть один год, хоть один год!
– Через десять дней! – решительно сказала мистрисс де-Кад.
– О, через шесть месяцев! Через шесть месяцев! – молила трепещущая красавица.
– Через десять дней!
– Хоть месяц! хоть месяц дайте!
– Через десять дней!
Анастасия видела, что мольба бесполезна и опустила голову. Долли, желая ее ободрить, взял её за руку и прошептал:
– О, Стэйси! Я буду с вами – не бойтесь ничего!
– О, Долли! Долли! вскричала красавица, падая в нему на грудь. – Если вы когда-нибудь обманете меня, я погибну!
Мамаша, отирая слезы, побаловала бедное дитя и, взяв Долли за руку, увлекла его из комнаты.
– Мистер де-Кад желает переговорить с вами наедине, – пробормотала она, всхлипывая и пожимая от избытка волнение руку Долли.
Глава IV. Мисс Анастасия пристроена
Блумсберийский дантист был жирный, иронический, бесчувственный деловой человек. Огонь и мечты юности были в нем давно продушены говядиной и портвейном, все стремления и помышления его были обращены на звонкую монету.
Старый разбойник тщательно приготовился в свиданию с своей жертвой. Хотя свидание пришлось не в тот день, когда он переменял белье, он надел чистую рубашку, пригладил старательно волосы и сделал колечки на висках; он спрятал зубные инструменты и сел сам в кресло, обыкновенно занимаемое пациентами.
Он встретил Долли с такою сладкою и чувствительною улыбкою, которая заставила бы опытного человека немедленно обратиться в бегство.
Зять
