южнее Подгора и протекает через Мироград – нам по пути. Если убьем бизона, можно будет сделать из шкуры лодку.
Тень уселся на траву под молодым дубом.
– Ты зззабываешь про Орлиное гнездо – город-крепость на берегу Кишкияки.
– Он стоит на скале. Нас не будет видно. Если что прикинемся рыбаками.
Тень поднял брови и глянул на панголина.
– Хороши рыбаки.
– Да и до столицы там уже рукой подать, – отмахнулся Грэм.
– А как же торговые сссуда? – не унимался ящер. – Пойдем вдоль реки. Так безопаснее.
– Мы их заметим раньше, чем они нас… Ты что, боишься плыть на лодке? – усмехнулся панголин.
– По правде сссказать, я нехорошо себя чувствую, когда под ногами нет надежной опоры. – Тень пустил по телу черную волну. – О чем мы вообще говорим. У нас нет лодки. Сссначала надо убить бизона.
– Дааа, – протянул панголин, проводя взглядом по горизонту. – Они придут. Тут сочная трава и вода. Переночуем, а завтра будет видно.
Лишь только забрезжил рассвет, Грэм вылез из гамака, спрыгнул на влажную от росы землю и раздул огонь – костер весело затрещал, разгоняя застывшую кровь. С дерева слез Тень и сел рядом. Громко зевнул Зубастик, где-то наверху.
Они поджарили рыбу, которую поймали острогой на мелководье еще вечером, и поспешили на запад вдоль реки. По пути попадались дикие лошади, олени, антилопы, свиньи, и за целый день – ни одного бизона. Следов полно, а сами животные словно испарились. Грэм несколько раз залазил на деревья, чтобы осмотреться, но бизонов нигде не было – как сквозь землю провалились. Можно было подстрелить двух оленей и сделать небольшие лодки для каждого, но кожа у оленей непрочная и может разорваться в самый неподходящий момент. Вот из бизоньей шкуры получится двухместное прочное каноэ, на котором можно не боясь отправляться в дальний путь.
К концу дня впереди замаячил рыжий утес, поросший густым лесом. Река в этом месте круто поворачивала на юг. Солнце уже пряталось в верхушках далеких деревьев, сверкая золотым огнем, когда панголин повернул к стоящему на самом берегу старому дубу. Было решено переночевать возле него, и Грэм на ходу стал подбирать сухие ветки для костра. Тень последовал его примеру. Даже Зубастик спрыгнул с плеча, схватил толстое полено железной челюстью и поволок по траве. Он подпрыгивал и урчал, словно собачонка.
Они разложили огонь у самого ствола, чтобы дым рассеивался в ветвях. Приготовили утку, убитую накануне, и развалились на траве.
Тихо – ни один лист не шелохнется. Тепло. В воздухе клубилась мошкара, звенели редкие комары, стрекотали кузнечики; в медленно текущей воде плескалась рыба – мир словно задремал.
– В такие минуты, – Грэм проглотил сочный кусок мяса, – мне кажется, что мы – люди – лишние в этом мире. Точнее наш разум, мысли, суждения – все это чуждо природе.
