его Волю. Что может быть проще?
…Сдвинулся нужный, кажущийся таким же нерушимым, как все, блок. Утонул, в выглядевшей монолитом, кладке. И тринадцать теней скользнули внутрь. Ни шорох, ни скрежет, ни блеск не нарушили покоя и тишины Истинной Ночи… Выбираться будет сложней: Ночное Солнце никогда не спешит, но и не опаздывает. Да и погоня наверняка повиснет на плечах. Псы – эти могут и след взять: ночь еще не совсем «закрылась» от них… И почему так чураются своих былых родственников – волков? Видимо, жизнь «под Смертными» берет свое: чужие страсти становятся собственными.
Но об этом стоит думать потом. Зачем страшиться того, что еще не свершилось? А может – и не свершится. Да, и не в их натуре – бояться! Чего в ночи бояться Сынам Морета?.. Разве что Крылатых Змеев. Но они давно ушли из Мира…
И воины двигались вперед. Бесшумно.
Четверо стражей, охранявших проход, не успели ни пикнуть, ни двинуться, ни повести бровью, когда четыре кинжала, метнувшихся из темноты, пробили горла, топя в крови не успевший зародиться крик тревоги.
Ни один Перворожденный, дорожащий не только честью, но и посмертием, никогда не прибег бы к «оружию женщин», что можно укрыть в рукаве – честная смерть, лучше бесчестной жизни! Даже сами Перворожденные женщины за все эоны существования Серого Мира не использовали этого оружия. Ледари не придут за таким, насколько бы крепко ты не сжимал его в руке – в лучшем случае, перед Богами все равно придется оправдываться, а от такого бесчестия не отбрехаешься. Боги хоть и не часто в последнее время появляются в Мире, но Инниут все видит. А кинжал – это же прямой путь в Бездну, по сравнению с которой и существование на границе Серых Граней покажется величайшей милостью!
Но воинов не пугало подобное посмертие. Сыны Морета не должны – и не будут! – бояться, ни Ифре, ни Бесплотной Жизни, ни даже самой Бездны! И они лишь переглянулись, и двинулись дальше.
Менялись подземные коридоры, затем переулки и улицы, но тьма неизменно укрывала воинов от неосторожных взглядов. Мангерет спал «без задних ног». И даже караулы, мелькавшие то тут, то там, не догадывались, что рядом с ними притаилась Смерть. Стражи города беспечно болтали вполголоса, так же тихо смеялись своим грубым, понятным лишь Смертным, шуткам и проходили мимо, едва не касаясь плечом.
…Дворец встретил тусклыми всполохами в провалах окон, и сотканными в углах и нишах залов тенями. Стража здесь курсировала чаще, и убийство не пройдет так же безнаказанно – и воины не спешили забирать жизни. Черные тени мелькали за спинами караульных – и хоть бы один повел ухом! – и так же бесшумно растворялись.
Настала пора разделиться.
И воины в черном, не сговариваясь, разошлись по коридорам – каждый знал, что делать, и для общения хватало одного короткого взгляда и движения пальцев. Они рассеялись по дворцу – кто-то отвлечет внимание, кто-то нагонит суеты и паники, а кто-то
