омрачилось снова.
– Увы! – вздохнул он.
– Что вы хотите этим сказать? – встревоженно спросила Анжелика.
– Вам придется подождать. По правде говоря, я хотел бы удовлетворить вашу просьбу без промедления, потому что ваше желание увидеться с матушкой Мадлен мне по душе. Но произошло ужасное событие, из-за которого вам придется отложить вашу встречу. Позавчера, в ночь после вашего прибытия в Квебек, из монастыря урсулинок похитили коробочку с облатками.
Сначала Анжелика не могла понять, почему это событие мешает ее встрече с матушкой Мадлен и почему епископ произнес эти слова таким мрачным тоном. Но затем, интуитивно вспомнив свой вчерашний разговор с метрдотелем Тиссо, она поняла причину его тревоги:
– Вы опасаетесь, монсеньор, что эти облатки были украдены для того, чтобы использовать их в магических ритуалах?
– Да, их всегда крадут именно для этого, – с грустью сказал епископ.
– Но разве в Квебеке это возможно? Это же новая, девственная земля, люди набожные, строгие… здесь не могло распространиться разложение нравов.
– Увы! – повторил епископ. – Сейчас времена уже не те. Когда-то порок был в этом краю почти неизвестен. В душах царили благочестие, согласие и милосердие. Но клятвопреступления и плутни торговцев взяли верх над порядочностью и искренностью миссионеров. К тому же сейчас здесь появляется слишком много паршивых овец и скандальных личностей…
– Монсеньор, быть может, моей встрече с матушкой Мадлен мешают, чтобы навредить мне?
Он покачал головой.
– Ваша встреча только перенесена, – сказал он. – Урсулинки начали девятидневные молитвы, чтобы отвратить то зло, которое может свершиться с помощью украденных облаток. Нужно дождаться окончания этого срока. Но я не забуду о вашей просьбе.
Анжелика горячо поблагодарила его. Она правильно сделала, что обратилась к епископу. Похоже, он относился к ситуации справедливо и здраво.
Епископ показался Анжелике человеком разумным и интересным. Честный, добродетельный, истинный служитель церкви, рожденный, чтобы служить Богу. Говорили, что у него была тонзура уже в девять лет.
Это был надежный, честный человек, какой и был нужен, чтобы возглавить огромную епархию, в два или три раза более обширную, чем вся Франция.
– Монсеньор, – обратилась к нему Анжелика, – можно, я задам вам вопрос, продиктованный простым любопытством? Почему вас называют епископом Петреи, города в Месопотамии, хотя вы епископ Канады?
Монсеньор де Лаваль улыбнулся и сказал, что это странное название родилось из ожесточенного состязания за пост епископа Канады. Епископ Руана, от которого он зависел, отказался поддержать назначение, потому что кандидатуру Лаваля предлагали зарубежные миссии и поддерживал Рим.
– Большинство основателей зарубежных миссий были моими близкими друзьями и хотели, чтобы меня
