он, раскуривая трубку, – и в Содермальме заведений достаточно. Не обманывай себя, дорогой Равн… – вдали прозвенел синий вагон, с дверями, темного дерева. Степан прищурился:
– Тринадцатый. Суеверия, Констанца бы меня на смех подняла… – ему, все равно, не хотелось сейчас садиться на трамвай:
– Я иду в кафе… – Степан засунул руки в карманы твидового пиджака, – а что кафе на той улице, где советское посольство, где Рауль покойный жил, совпадение… – никаким совпадением это, конечно, не было и быть не могло. Пальцы нащупали в кармане два конверта:
– Ладно, у литовца письма перечитаю… – утром Степан побывал на городском почтамте, где держал ящик. Он ходил туда, как на работу, каждый день.
Господин Равенсон, как звался Степан в новом, шведском паспорте, жил в Содермальме, по соседству с отделением Красного Креста, где помогали беженцам. Бедный, рабочий район кишел людьми без денег и документов. По улицам слонялись оборванные малыши, в перешитой одежде. На главной площади Содермальма желтело кирпичом здание функциональной, довоенной постройки, с библиотекой, и даже крытым бассейном. Потребовалось вмешательство графа Бернадотта, чтобы детям беженцев разрешили посещать спортивные занятия:
– Иоганн с ними возится, но у Иоганна совсем маленький зал. И он после матча в Германию едет… – Степан уговорил заведующую районной библиотекой, на первый взгляд, неприветливую даму, устроить бесплатные занятия шведским языком, для ребятишек:
– Лето на дворе, – улыбнулся он, – школы скоро распустят. Малыши и не записаны пока в школы, но к сентябрю все определится, они заниматься пойдут. С языком им легче будет… – дама немного покраснела:
– Если вы просите, господин Равенсон… – просил не Степан, а Красный Крест, однако Равн махнул рукой: «Ладно». Пока оставалось непонятным, что случится с немецкими и польскими евреями, добравшимися до Швеции:
– Те, кого из Дании вывезли, домой возвращаются… – дымя трубкой, Степан шел по пустынной, тенистой улице, – а у остальных пока документов нет. Им предоставят гражданство, граф Фольке своего добьется, но надо ждать… – полиция Содермальма закрывала глаза на ежедневную, предрассветную, нелегальную биржу труда, на площади. Под часами с гирляндой колоколов, на фасаде библиотеки, собирались мужчины, из семей беженцев. Грузовички прорабов развозили их по городским стройкам. Женщины перебивались поденной работой, шили, стирали, убирали дорогие квартиры:
– И сюда, на Виллагатан, они ходят… – вздохнул Степан, – трамваем не пользуются, из-за экономии… – он издалека увидел красный флаг СССР, над подъездом элегантного, белокаменного особняка, с кованой решеткой.
Граф Фольке, приватным образом, встретился с послом его величества, короля Георга. Заехав в контору Красного Креста, после свидания, Бернадотт, устало, сказал:
– Бесполезно, Стефан. Никого из наших подопечных, легально, в Палестину не пустят. Сэр Маллет,
