свалок.
Кто-то подскочил ко мне в мелькании теней и слепящем свете прожекторов и, схватив за руку, развернул в противоположную сторону. Я уже не увидел, а почти догадался, что мною хотят прикрыться, как живым щитом, и потому тут же увернулся в сторону, пригнувшись. За моей спиной раздался стон, а по плечу скользнула дубина. Схватившие меня пальцы разжались, и я со всех ног бросился наутёк, потому как не собирался ждать следующего удара, который был бы наверняка предназначен мне.
Обернувшись, я увидел, что за мной кто-то гонится. Несколько раз я налетел на кого-то в мелькании теней, но от этого побежал, казалось, ещё быстрее. Преследовавший меня, видимо, взялся догнать и огреть меня своей дубиной, и его шаги тяжело, неотступно и страшно всё топали за моей спиной.
Я выскочил на какую-то едва освещённую улицу, продолжая удирать от преследователя. Навстречу попадались «канарейки», брызгающие в темноту проблесками синих лучей от «мигалок», видимо, направлявшиеся к месту драки, но ни одна из машин не остановилась, чтобы поймать того, кто бежал, сзади, не отставая от меня.
Я пробежал, наверное, уже с полкилометра, виляя по тёмным улицам и дворам этих глухих кварталов, но мой преследователь был упрям, и его шаги за моей спиной стучали всё так же глухо и тяжело, как неизбежность рока. Силы мои были на исходе. Я просто задыхался и тогда, забежав в один из подъездов первого попавшегося дома, щёлкнул выключателем, погасив свет, пулей взлетел по лестнице и остановился на третьем этаже, задохнувшись от стремительного подъёма. В доме был лифт, и я нажал кнопку вызова. Она загорелась в темноте красным глазом.
Внизу раздались шаги. Кто-то вошёл в подъезд, тяжело дыша, остановился, но затем быстрее, чем я ожидал, стал подниматься вверх по лестнице. Вскоре топот раздался где-то неподалёку, и в полумраке я увидел едва различимую тень человека, поднявшегося на площадку. Он пошёл в мою сторону, направляясь к шахте лифта. Здесь было темно, и вряд ли моя фигура была видна. Видимо, он просто проверял, не спряталась ли его жертва в этом тёмном тупичке.
Я отступил в темноту, но в это время открылась дверь лифта, и слабый, тусклый свет оттуда осветил всего меня.
Преследователь мой остановился, наверное, опешив от неожиданности. Хотя он и искал меня, но что-то теперь озадачило его, и потому придало мне смелости и решительности. Двери лифта были между нами, но немного ближе ко мне. Сделав несколько быстрых движений, я заскочил в кабину и нажал на первую попавшуюся кнопку.
Дверцы лифта стали закрываться, но преследователь мой опомнился, и вставил между ними свой кол. Теперь я увидел лицо человека, который так неотступно гнался за мной. От страха трудно было определить, сколько ему на самом деле лет. Однако это был здоровый детина. На лице его не было ни явной ярости, ни перекошенной гримасы злобы. Но тупое выражение, вполне заменявшее и то, и другое, говорило о многом.
«Этот, если уж догнал, то обязательно прикончит!» – молнией промелькнуло в моей
