style="font-size:15px;"> – Энтони Дженкинсон, глава Московской компании мне рассказывал. Они поехали в Россию года четыре назад, восстанавливать торговые привилегии, отнятые царем Иваном. В России холопы есть, рабы. У моего отца покойного тоже были, – хмыкнул Степан.
– И? – наклонился к нему через стол Дрейк.
– Один английский торговец купил в Москве мальчишку, привез в Лондон, а здесь он парня избил за провинность. Мальчишка пожаловался, торговца судили, и крепостного освободили. Судья сказал, что в Англии слишком чистый воздух. Рабы не могут им дышать. Понятно? – Степан поднял палец.
– То в Англии, а то на Карибах, – протянул Дрейк.
– Господь разве не над всем миром владыка? – прищурился Степан: «Сказано, Фрэнсис, „По образу и подобию создал он их“. Как можно за деньги подобие Всевышнего купить? Не предлагай мне больше такого. Не буду я руки свои марать».
– Как ты, верующий, испанские корабли расстреливаешь? – спросил его Дрейк. «Я видел тебя в бою, Стивен, нет в тебе жалости».
– То на войне, Фрэнсис, – отозвался Степан:
– Война – моя работа. Сколь я жив, я буду воевать, но на торговле людьми пусть наживаются другие. Я юношей восемнадцати лет на Москве услышал: «Мы Христовых рабов у себя рабами держим, а Христос всех братией называет». С тех пор и помню это, и буду помнить до смерти моей.
Ведя «Жемчужину» в ее последнем рейсе в Плимут, Степан, следуя за полученным письмом, завернул на юг.
Низкий берег Гвинеи тонул в предрассветной дымке. На острове было тихо, только волны шуршали о белый песок. Степан сидел на пороге тростниковой хижины, глядя на медленно гаснущие звезды.
Ашанти, высокая, с намотанным на курчавые волосы цветным тюрбаном, неслышно выглянула наружу. Черные глаза блестели, слезы ползли по лицу, цвета эбенового дерева.
– Он очнулся, зовет вас… – девушка разрыдалась. Степан поднялся: «Пойдем».
Маккей лежал в углу хижины. В открытую дверь виднелось близкое море.
– Стивен, – он попытался улыбнуться: «Бог милостив, успею попрощаться напоследок». Опустившись на земляной пол, Ашанти прижалась губами к руке капитана.
– Не надо, девочка, – Джеймс погладил ее по голове:
– Не плачь, родная моя. Стивен? – он поднял на Петяа глаза. Одна боль оставалась на лице умирающего.
– Джеймс? – Степан наклонился к нему.
– Возьми… – Маккей протянул сложенное письмо: «Допиши снизу, как я погиб. И дату поставь».
– Не буду, – сжал зубы Степан: «Ты еще жив».
– Пиши, я сказал! – велел Маккей: «И обещай, что передашь фрау Тео лично в руки, никому более. Если нет ее в живых, то все сожги».
– Обещаю, – кивнул Степан. Дописав нужное, он запечатал письмо.
– Спасибо, – Маккей шевельнул рукой: «Спасибо, Стивен. Ты иди. Вернешься, …потом», – он с усилием вздохнул: «Принеси мальчика, милая…»
Достав
