готов, вот что.
– Что теперь в Решах-то делается, я думаю?
– Да, небось, тревога страшная идёт. Наум Куприяныч, небось, локоть кусает, да не укусит, ловко мы с тобою его провели.
– Ему что ж? – Он своё взял.
– Ещё хотел попользоваться, да и не пришлось.
– Староста, небось, ноги все отбил, отыскивая свою дочку.
– Известное дело, а кузнецов сын волосы на себе рвёт. Кому ни доведись, досадно – из рук невеста пропала.
– Пусть его побесится, да поищет, куда она девалась, – заключил Тихон Петрович и улёгся со своим приятелем отдохнуть.
Глава 75
С отъездом Степаниды обитатели деревни Реши начали подыматься с постелей; кое-где засветились в избах огоньки; вдалеке послышался колокольный звон на сельской церкви, призывающий православных к утрени праздника Рождества Христова; поднялся и кузнец с своим сыном. Жених пошёл запрягать лошадь, чтобы ехать с отцом своим в село, к утрени, отстоять обедню, за которой батюшка должен был объявить своим прихожанам о предстоящем бракосочетании сына кузнеца с дочерью. старосты. Вот они выехали из деревни, и лошади их лёгкой рысцой потащилась за другими по дороге в село. Староста, в свою очередь, также проснулся, разбудил свою старуху и начал одеваться, торопясь в церковь.
– А где же Степанида? – спросил он у своей жены.
– Спит ещё; я сейчас её разбужу.
– Да поскорей, а то сборы ваши нас задержат.
– У ней всё готово, пока запрягёшь лошадь, – дочка и оденетея.
– Толкуй там! Сама проспала… Небось, уж отзвонили, – пробормотал старик и вышел на двор запрягать лошадь.
Старуха отправилась в светлицу будить дочку, отворила дверь и окликнула:
– Степанида, а, Степанида!
Ответа не было.
– Вставай, пора к заутрени одеваться!
Опять молчание.
«Ишь, как спит крепко», – подумала она и подошла к кровати, ощупала её руками и вскрикнула:
– Да где же она?
Не понимая, что это значит, в испуге вышла старушка в сенцы, начала звать Степаниду, но напрасно; выбежала на двор, подняла крик: – «Степанида! Степанида! где ты?»
– Чего ты там орёшь? – спросил у ней староста.
– Степаниду нигде не найду, – ломая руки, взвыла старостиха.
– Там где-нибудь куда ей деваться-то?
– Всё оглядела, нигде нет.
Староста встревожился, отошёл от лошади и вместе с женой начал горевать об исчезнувшей, неизвестно куда, дочке. Он побежал в дом кузнеца узнать, не у них ли Степанида, и не уехала ли она с женихом к заутрене, но, получив отрицательный ответ, возвратился восвояси и поднял по деревне тревогу. В избу к нему сошлись родные и начали рассуждать, куда бы это могла деваться девушка. Одни из них предполагали, что она одна ушла в село пешком, а другие думали, что она с кем-нибудь туда уехала, не желая беспокоить своих родителей. Осмотрели светлицу и увидали, что она ушла, одевшись в новое платье и в тёплую шубейку. Старуха плакала
