зачем еще?
– Чтобы, когда она потеряется, ее вернули мне, – уверенно пояснила Банни.
Я не стал спорить, хотя, с трудом верил в то, что найдется такой идиот, который полезет в воду, чтобы прочитать надпись на боку у рыбы и вернуть ее хозяйке. Поглядывая то на рыбу, то на Банни, я принялся выводить кистью буквы на скользком, тускло поблескивающем броней чешуи, боку. Закончив писать, поспешил отойти подальше. Банни осталась довольна работой, оттащив рыбу на глубину, подошла ко мне и плюхнулась на песок. Тут же к нам подскочил обрадованный пес и принялся тыкаться мокрым носом в руки, словно не веря, что мы остались живы после такого жуткого происшествия. Оттолкнув собаку, я подсел ближе к Банни и поинтересовался:
– Что за фокус? Почему эта стукнутая рыба приплыла к тебе?
– Не рыба, а сирена, и вовсе она не стукнутая, – нахмурилась Банни обиженно.
– Стукнутая, – не согласился я, – иначе, с чего она так себя вела? Нормальная рыба сожрала бы нас сразу, а эта…
– Много ли ты общался с рыбами, глаз, чтобы судить об их нормальности? – урезонила меня Банни.
– Слава богу, немного. Совсем не общался, до сегодняшнего дня!
– Вот и не суди их! – Банни опустила голову вниз и завесилась длинной челкой.
– Ты чего? – я попытался заглянуть ей в лицо, но она еще ниже склонила голову, прячась за белыми прядями.
– Ты мне не веришь, – сказала она тихо, – ни одному моему слову…
– Верю, – соврал я, хотя, может и не совсем соврал, – расскажи мне про ту сторону.
– Хорошо, – Банни встрепенулась, ее глаза блеснули, как звезды. Она вскочила на ноги и картинным жестом обвела пространство рукой. – Далеко за туманом, – начала с театральной интонацией, – лежит та сторона реки! Там живут удивительные люди с белыми зрачками и шоколадной кожей, там машины не летают, а ползают по земле, подобно жукам, туда ведет пешеходный мост…. Вернее вел, а теперь он разрушен и никто-никто не может преодолеть реку.
Она стояла, выгнув спину и отставив назад ногу, а позади нее на реку наползала белая полуарка разрушенного моста. Она словно тянулась к туману, но так его и не достигала. Внизу из воды выступало что-то, видимо это были упавшие обломки камней…
Мы еще долго беседовали. Я наслаждался небылицами Банни о той стороне. Не знаю, верил я во все это или нет, но на душе мой воцарилось то самое, детское ощущение, когда мама читала мне сказки, а я, маленький, доверчивый, прижимал к груди зеленого пластмассового барсука и мечтал, как, оседлав соседский черный «Тригон» – огромный гиперскоростной мотоцикл, помчусь покорять необъятные просторы маминых фантазий.
Глава 7. Воля судьбы.
Когда разговор наш был окончен, угрюмое солнце уже направилось к крышам Анксина. Я поднялся и протянул руку Банни. Она, цепко ухватившись за мои пальцы, поднялась, отряхнула песок с одежды, взбила рукой светлые волосы и улыбнулась:
– И снова пора прощаться… Мне кажется, что мы все время с тобой только и делаем, что прощаемся, или я просто
