носа. Она оглядывалась назад, где над деревьями возвышались четыре заводские трубы. Огромные. В красно-белую полоску. И из них валил густой ядовито-желтый дым. К горлу подкатил ком. Мерзкий кисловатый запах. Тошнота. Первый приступ рвоты. Надо обязательно сдержать. Старики засуетились – убирали музыкальные инструменты.
Мимо промелькнула размытая фигура. Кто-то упал рядом на колени. Мерзкие звуки рвоты. Деревья, аллея, площадь – все шаталось перед глазами. Второй приступ. Судорога. Темнота на мгновение поглотила мир. Впереди лавка. Присесть, отдышаться, сдержать третий приступ. Желудок несколько раз дернулся. Из горла – противный звук. Держаться! Беднягу позади выворачивало наизнанку.
Пальцы на горле. Удушье. Лучше задушить себя, но не позволить пролиться ни капли. Смутные силуэты деревьев завалились набок. Еле слышный стук возле левого уха. Словно дерево о дерево. Белое пятно целлофанового пакета на фоне черного асфальта. Порыв. Пальцы сильнее сжались на горле. Я сломаю себе гортань!
Запахло мокрым деревом. Целлофановый пакет, подгоняемый легким шепотом ветерка, заскользил по черной поверхности тротуара. Листья с деревьев откликнулись тихим шелестом. Руки не слушаются: тяжелые, как у статуи. Я кое-как стянул с себя рюкзак. Под голову. Хорошо. Спокойно. Только какого-то беднягу продолжало рвать в нескольких шагах от меня.
Я закрыл глаза. Мир вокруг будто притих на мгновение. У меня нет сил встать с этой лавки. Полежу еще чуть-чуть…
Ветерок запел на ухо колыбельную. Черный горбатый жук зажужжал на спинке лавки, тряхнул всеми восьмью белыми крыльями, оторвался от деревянной поверхности и полетел высоко в звездное небо. Лавка закачалась, издалека донесся гудок паровоза, и она понеслась вслед за жуком вверх. Но не успела лавка набрать высоту, как гигантская каменная ладонь схватила ее. Меня тряхнуло, и лавка плюхнулась в воду, где огромный спрут обвил ее длинными извивающимися щупальцами. Он немного пожевал меня, потом выплюнул, и шустрое течение отнесло меня к скалистым берегам. Я лежал на пляже между валунов, когда ко мне подлетела маленькая пташка-колибри. Она порхала вокруг, ласково щебетала, а потом как дала клювом в лоб!
Какого черта! Второй раз эта здоровенная ворона явно собиралась выклевать мне глаз. А ну пошла! Пара капель крови на штанах. Она расцарапала мне лоб! Соленая на вкус. Как море. Никогда там не был. Я потянулся. Порой неплохо вздремнуть на свежем воздухе. В животе настойчиво заурчало. Да я ж не ел со вчерашнего утра!
В шаге от лавки лужа с продуктами пищеварения. С краю вытоптанная в зеленой траве тропинка. Они, что, всю ночь тут табунами ходили? А вдруг он умер? Не-е-т. Тогда бы тут сегодня лежал его труп. Да и завтра тоже.
Магазин без вывески. Пустой, без язычка колокольчик треснулся о дверной косяк. За импровизированным прилавком толстая продавщица с обвисшими щеками. Пустая доска на двух ящиках – вот что они тут называют прилавком. А где продукты? Пара пачек и три коробки неясного назначения.
