эту мысль можно прийти к пониманию того, что обозначается под живым и мертвым языком, («мертвый» не в значении не употребляющийся, а в значении книжный, заформализованный, канонический, отличный от живого). Все, что придумывается, творится, сочиняется, рассказывается «от себя» (в том числе и читается вслух выразительно) – это и есть живая речь, живой язык; то, что списывается, пишется под диктовку, пересказывается, читается молча (т.е. чужие мысли) – это есть «мертвая» речь.
Д. Н. Богоявленский подчеркивал, что орфография нужна именно в самостоятельном творческом письме в той же мере, как и творческие работы необходимы для образования орфографического навыка (1946 год).
М. Р. Львов, освещая отдельные вопросы обучения русскому языку в свете теории речевой деятельности, указывал на необходимость изучения средств языка в неразрывной связи с языкопользованием, с речью. Он считал, что речь и, особенно, высшие формы самостоятельной речи школьников – сочинение, рассказ – помогают осмыслять учащимся даже самые «сухие» программные темы и разделы, например орфографию.
А. П. Флерова, И. Н. Шапошникова, П. П. Мироносицкого, Н. Щепетову волновала еще одна очень важная проблема: можно ли в период обучения грамоте разрешать допускать ошибки? Вот что об этом пишет А. П. Флеров: «…Ни одной ошибки для руки, ни одной ошибки для глаза, ни одного написанного слова без живой мысли». И. Н. Шапошников соглашался с ним: «Имея в виду значение для правописания навыков глаза и руки, необходимо, в целях накопления и укрепления правильных зрительных и письменно-двигательных образов слов, каждую письменную работу ставить в такие условия, чтобы учащиеся никогда не делали ошибок, никогда не видели их. Требование это должно быть руководящим, главным правилом при обучении орфографии». То же подтверждает и П. П. Мироносицкий:
«Задача первой ступени обучения правописанию заключается: 1) в ограждении памяти учащихся от занесения в нее искаженных образов слов; 2) в накоплении памятью правильных образов слов».
В этих высказываниях содержится противоречие: с одной стороны, писать без единой ошибки, с другой – «ни одного написанного слова без живой мысли». Без ошибок можно писать или при умелом списывании, или когда имеется большой опыт погружения в письменную речь, или когда изучены все правила грамматики и есть навык их применения. Начальной школе подходит первый вариант – списывание. Таким образом, в современной школе мы имеем большое количество упражнений для списывания и изучения грамматики. А куда же делась живая мысль? Беспокойство о формировании только орфографической грамотности приводит к выбору в основном репродуктивных методов обучения.
В 1959 году А. Г. Вишнепольская предложила другой способ обучения правописанию. Она считает, что нужно давать детям самостоятельно писать трудные слова, создавая таким образом проблемную ситуацию. Вот к каким
