style="font-size:15px;"> «Рыба-Овощи» открывался редко – кроме пыли и початой бочки солёных огурцов там, кажется, ничего и не было.
«Хлеб» работал по утрам час-полтора, пока распродадутся батоны и буханки, а потом стоял запертым до послеобеденного подвоза грузовиком с точно такой же надписью на его железной будке как и над магазином: «Хлеб».
Самым большим отделом были «Промтовары», с двумя широкими витринами, но туда почти никто не заходил и там день-деньской скучали целых три продавщицы.
Зато двум продавщицам «Гастронома» – одна на молочном отделе, а вторая на бакалее, дел хватало, порой там даже создавалась очередь, особенно если завезено сливочное масло и они большущим ножом кромсали его громадный жёлтый куб на прилавке рядом с весами, и заворачивали твои двести, или триста грамм в рыхлую синюю бумагу.
А когда в «Гастроном» заходил рабочий из завода КПВРЗ, то его отпускали без очереди, потому что деньги за водку у него уже наготове, без сдачи, к тому же ему ещё надо было вернуться на своё рабочее место, он ведь даже спецовку не переодевал, чтоб поскорее.
Выбор водок был большой, тут тебе и «Зубровка», и «Ерофеич», и «Ещё по одной…», но раскупалась только «Московская» с бело-зелёной наклейкой.
За Нежинским магазином шли ещё Слесарная и Колёсная, а в неведомой глубине Посёлка другие улицы и переулки…
В ближайшее после нашего приезда воскресенье, тётя Люда по улице Кузнечной вывела меня и Наташу с Санькой на Профессийную, единственную улицу Посёлка покрытую асфальтом, по которой мы пришли в Клуб КПВРЗ, на детский сеанс в три часа дня.
Клуб был двухэтажный, но ростом во все четыре, и заднюю часть его тоже окружал высокий заводской забор из бетонных плит.
Стены здания были сложены из кирпича прокопчённого цвета, и не гладко, а со множеством арочных выступов-столбиков – словно кружевные.
Клуб почти смыкался с Главной Проходной завода, такой же дореволюционно витиеватой кладки, и, совместно с двухэтажной заводской столовой напротив, они образовывали крохотную площадь с бюстом революционера-конотопчанина Радченко на чахлом газоне возле стеклянных стен столовой…
В высоком вестибюле Клуба возле окошечка кассы толпилась разнообразная детвора.
Один, по виду второклассник, начал приставать к тёте Люде, чтоб та дала ему десять копеек, но она прикрикнула и он отстал.
Мне показалось, что ей и самой в охотку было прийти сюда на детский дневной сеанс…
Так я узнал дорогу к Клубу, в котором кроме всего прочего находилась заводская Библиотека – два огромных зала: в первом столы с подшивками газет и высокие шкафы с остеклёнными дверцами, где виднелись знакомые ряды нечитаемых работ Ленина и Маркса и прочие многотомники, а во втором нормальные полки и книги для чтения.
Конечно, я туда сразу же записался, потому что в школьной библиотеке, позади пионерской комнаты, выбирать было просто не из нечего…
