style="font-size:15px;"> – Да. Подождите, бабушка Анна, я вам помогу…, – она побежала к террасе виллы.
Петя очнулся от настойчивого голоска дочки: «Хочу в вагончик!».
Поцеловав теплый затылок, он пообещал:
– Непременно, только не сейчас. Смотри, бабушка сделала твой любимый пирог с вареньем…
Отец и мать спускались на пляж с плетеной корзиной для пикников.
Сиэтл
Тонкая фигура в белом платье античного кроя замерла рядом с изломанной линией статуи Джакометти. Острый луч прожектора очертил высокие скулы, немного раскосые глаза. Хрипловатый голос заметался под выложенными светлым вермонтским мрамором сводами первой галереи будущего музея:
I am no more but you live on,
And the wind, whining and complaining,
Is shaking house and forest, straining
Not single fir trees one by one
But the whole wood, all trees together…
Ее изящные руки, казалось, жили отдельно от тела. Хана потянулась, поднявшись на цыпочки:
– Она словно юное деревце, – понял Петя, – какая она красивая, – изящные пальцы трепетали, дрожало горло, обнаженное глубоким вырезом платья:
With all the distance far and wide,
Like sail-less yachts in stormy weather
When moored within a bay they lie.
And this not out of wanton pride
Or fury bent on aimless wronging,
But to provide a lullaby
For you with words of grief and longing…
Он покосился на сосредоточенное лицо отца:
– Папа говорит, что Хана напоминает ее тетю, мадемуазель Аржан, – Петя тоже видел семейное сходство, – только она ниже ростом…, – актриса не носила украшений.
Маленькие ноги в детского размера туфлях неслышно ступали по темному граниту. Подсветку картин и скульптур спрятали в пол:
– Ты прав, что оставил место для лекций и спектаклей, – заметил отец, – мы сделаем и концертный зал, но музей должен быть, как сейчас принято говорить, интерактивным…
Зрители сидели в подобии древнегреческого амфитеатра, тоже сделанном из мрамора. По расчетам Пети весь музей должен быть открыться года через три:
– Потом я займусь окружающим кварталом, – мэрия Сиэтла согласилась на перестройку заброшенных складов, – пока сюда надо добираться на такси, а к галерее приходится идти по мосткам…
Не желая тратить время в поездках на городскую виллу, Петя обычно ночевал в пресловутом вагончике, куда так стремилась попасть Бебичка. Этой весной он получил диплом магистра архитектуры в университете Беркли:
– Я в твои годы был на подхвате у мастеров, – хохотнул отец, – мне доверяли только проектировать дешевые дома для рабочих, а у тебя под рукой целый квартал, Петр Федорович…, – о личной жизни родители с ним не заговаривали, но мать иногда замечала:
– Написал бы ты дяде Эмилю, вернее, его девочкам. Они выросли, им скоро семнадцать лет…, – Петя хотел писать только по одному адресу:
– Я и пишу, два раза в месяц…, – он никому не говорил о конвертах, уходящих их Сиэтла в Британию, никому не показывал полученные
