кончик сигары, что с ним случалось очень редко:
– Они проводили частное расследование, – хмуро сказал мистер Циммерман, – а что касается случившегося в Мюнхене, то я выполнил свой долг порядочного человека. Ты юнец, Джошуа, и не понимаешь, что тебя ждет…, – он окинул сына долгим взглядом:
– Ляжешь с собаками и наберешься блох, – Леон щелкнул зажигалкой, – не надейся, что тебе удастся сохранить руки чистыми…, – Джошуа все не унимался:
– Мама рассказывала мне, как она сообщила Бюро о русских шпионах…, – отец что-то неразборчиво пробормотал. Джошуа только услышал:
– Везет мне на…, – юноша добавил:
– Ты бывший партизан, папа. С конца войны прошло четверть века, хватит оглядываться через плечо. Я не поступаю на работу в ЦРУ, я иду в министерство иностранных дел, – отец сочно сказал:
– Одна шайка-лейка. Наследства я тебя не лишу, – он усмехнулся, – а в остальном, – Леон вскинул на плечо брезентовый яхтенный мешок, – пробивай себе дорогу сам…
Похлопав себя по карманам, Джошуа обнаружил, что у него кончились сигареты:
– Я все выкурил, пока шел от дачки к станции, – понял юноша, – шел и плакал…, – он стоял рядом с бодегой, у двери которой они с Леоной нашли нынешнего кота Гудзона:
– Тогда он помещался у меня на ладони, а сейчас едва укладывается в папино кресло, – Джошуа вытер лицо рукавом рубашки, – ладно, возьми себя в руки…
Пуэрториканский продавец деликатно сделал вид, что не замечает его припухших глаз:
– Жарко, мистер Циммерман, – посетовал парень, – возьмите холодного кофе от заведения, – Джошуа больше хотелось выпить ледяной водки, однако ему надо было накормить зверей и выгулять Принца. Юноша заставил себя улыбнуться продавцу: «Спасибо».
Консьерж не обратил на него внимания, лифты в доме ходили без лифтера. Из зеркала на Джошуа посмотрел угрюмый верзила с всклокоченными волосами и красным лицом:
– Орангутанг, – ему захотелось треснуть кулаком по стене, – немудрено, что Леона мне отказала…, – девушка была очень вежлива:
– Я ее друг и всегда им останусь, – Джошуа кусал губы, – но у нее есть обязанности перед страной, которые важнее личных отношений. Ерунда, речь не о моем соперничестве с Америкой, я ей не нравлюсь, да и кому бы я понравился…
Ключ щелкнул в замке. Он ступил в мягко освещенный вестибюль квартиры:
– Они сидят рядом, – понял Джошуа, – обычно только Принц меня встречает, а Гудзон не соизволит спрыгнуть с дивана. Он сидят рядом, словно они волновались…
Принц негромко гавкнул, Гудзон согласно мяукнул. У Джошуа не было сил идти дальше:
– Сейчас, милые, – он сполз по стене вестибюля, – сейчас я вас покормлю, мы выйдем погулять…, – Принц кинулся к нему, кот нырнул в его руки. Пес лизал его мокрые щеки, Гудзон терся головой о его плечо:
– Вот
