На пьяную голову мне лучше думается. И знаешь, о чем я подумал?
– О чем же? – спросил без интереса Эдвард. Он лежал на спине с закрытыми глазами и представлял, что летит.
– Во-первых: хорошо, что я пьян. Иначе ни за что не решился бы сказать то, что сейчас скажу. И это будет во-вторых. Так вот: тебе, так же как и мне, нельзя жениться. Но по другой причине.
– По какой же? – Эдвард насторожился, ожидая, что друг вспомнит про Бет. Упоминание о ней осквернит то хорошее, в котором он пребывал, загрязнит самый воздух. Если Эдвард услышит ее имя, хотя бы первую букву имени, немедленно встанет и уйдет.
Хорошо иметь другом человека, который чувствует твои флюиды.
Дермот продолжил философствовать, не коснувшись больного места друга.
– Мужчина, который познал много женщин, не способен быть верной одной. Обман – это трагедия для жены. Ты нанесешь ей душевную рану, которую не сможет вылечить никто. В Кембридже по специальности «психология» нет ни одного профессора.
– Шутник, – усмехнулся Эдвард и расслабился. – Подвел научную базу под свою шарлатанскую идею. Хочешь сказать, что женитьба опасна для психического здоровья супругов? Сегодня твоя пьяная голова дает бредовые советы.
– Этот совет я придумал, когда был еще трезв.
– Незрелые рассуждения. Надеюсь, после сорока ты повзрослеешь.
– Надеюсь, что нет. Советую, как друг и доктор: откажись пока не поздно.
– Поздно, дорогой мой. Я попал в зону притяжения Джоан и приговорен следовать за ней, как луна следует за землей. Вернее, они вместе вращаются в пространстве.
– Не надо было ее поселять так близко… – пробормотал Дермот.
Эдвард не расслышал или сделал вид.
– Не один я попал под ее чары, – продолжил он, покачиваясь на воздушных волнах и ощущая себя легко, как тот сказочный персонаж, летавший на ковре над Багдадом. Разговоры о гувернантке больше не вводили его в хандру. В сказках все заканчивается свадьбой, почему бы и его истории не закончиться тем же? – Девушка привлекает к себе всё и всех. Я думал, моя Альфа предана мне и только мне – до тех пор пока не увидел, как она лобызала ее руки.
– Как-то по-особенному?
– Как Соломон царице Савской.
– Соломон никогда ей рук не лобызал.
– Ну, другие цари лобызали. С обожанием.
– Ты действительно решил жениться на Джоан?
– Да, – твердо ответил Эдвард.
– О… По-моему, пора выпить. – Дермот разлил вино по рюмкам с золотыми ободками и фигурными ножками. Он был ценителем прекрасного в большом и в мелочах. – Розовый кларет – лучшее сопровождение для фруктов.
Друзья чокнулись и выпили, не спеша, смакуя и наслаждаясь.
– Эдди, я рад за тебя, – примирительным тоном сказал Дермот. – Знаешь, какой мой второй парадокс? Всё
