Эдди, опиум – самый безгрешный из моих пороков. Ты еще не все про меня знаешь. Но не стану открывать. Опять же потому что доктор. Чем больше мы узнаем чужих секретов, тем строже храним свои.
7
«Ты меня еще не знаешь, гордячка», – думал Стив и крался за гувернанткой с бесшумностью хищника, который выслеживает добычу. Он не хрустнул ни одной веткой, не издал другого подозрительного шума. Он стоял за деревом в двух шагах от малинового куста и смотрел, как дети уплетали ягоды.
Джоан съела парочку и отправилась дальше.
Она вышла на лужок, залитый солнцем и усеянный кустиками с белыми цветами и плодами, похожими на миниатюрные красные фонарики. Земляничный ковер. Джоан села на корточки и принялась собирать ягоды в корзинку, самые спелые отправляла в рот.
– Вкусно? – раздался за спиной мужской голос.
Джоан вздрогнула. Откуда здесь мужчина? Она не слышала, как он подошел. Оглянулась, увидела Стива, который облизывал губы, вроде, он тоже только что полакомился земляникой. Но он не полакомился, а только предвкушал. Он широко улыбался, а глаза посылали такие вьюги, что в жаркий день Джоан пробрало холодом до костей.
Он сделал к ней шаг.
– Я тоже хочу попробовать вкусненького. Дашь?
– Не дам!
Она встала и прижала корзинку к груди, будто он только за тем и пришел, чтобы ее отнять. Нет, он собирался отнять нечто более ценное, и Джоан догадалась. Кровь отхлынула от ее лица и спряталась где-то внутри. Мысли запаниковали, забегали, но тут же выстроились в ряд, чтобы принять на себя первую атаку. Вернее, принять решение. Нельзя показывать страха, это ему сигнал напасть. Нельзя бежать, он сразу догонит. Нельзя кричать, чтобы не напугать девочек. Девочки… Что если он захочет их осквернить? У него глаза дьявола, которому все человеческое чуждо…
Небеса, разверзнитесь, нашлите на него громы и молнии!
Призыв не услышан. Придется справляться самой.
Что делать?
Нападать.
– Ты зачем пришел? – негромко, но уверенно вопросила Джоан. – Что тут делаешь? Почему подкрадываешься, как вор? Почему не на конюшне?
– Да вот собрался объездить новую лошадку, – ответил Стив и усмехнулся на собственную шутку. Сделал еще шаг.
Джоан отступила.
– Не приближайся, а то закричу.
– Не посмеешь.
Он наступал и гипнотизировал ее взглядом исподлобья. Она отступала, пока не уперлась спиной в дерево, а руками в его грудь. Одной рукой он взял ее за шею, другой бросил корзинку на траву. Ягоды рассыпались – жалкие, беспомощные, похожие на капли земляничной крови.
Стив наклонился к уху Джоан и прошептал:
– Ты не посмеешь кричать. Знаешь почему? Потому что побоишься поднимать шум. Потому что тогда все узнают, чем занимается гувернантка
