что это наши русские монахи из Казахстана. Зовут их иеромонах Филипп и иеродиакон Нил. Когда они приехали на Афон, то их первым делом занесло в монастырь Дохиар. Игумен Дохиара, узнав, что отец Нил хороший художник, специализирующийся на быстром написании портретов, посадил его работать. Игумен извлекал из альбомов фотографии своих духовных наставников, а отец Нил писал с этих фотографий портреты. Так отец Нил трудился целыми днями больше двух недель. Под конец казахские наши отцы взмолились: отпуск почти закончился, а Святой Горы они еще толком и не видали. Игумен дал им денег и отпустил их на три дня смотреть Гору. И вот теперь они приехали к Матери Божией в Иверон, но им надо ехать в Кариес, а транспорта никакого нет.
– Отче! Вы ведь понимаете этого монаха, – сказал мне отец Филипп, кивая в сторону отца Лазаря. – Не могли бы вы попросить его вызвать нам такси до Кареи?
– Попробую, – охотно согласился я.
– Я направился к отцу Лаврентию и произнес на своем дурном английском:
– Father! Can you help me? These two monks need to drive to Karies. Call the taxi, please [27].
Отец Лазарь сразу понял мою просьбу, позвонил в Карею, и через несколько минут наши русские собратья благодарно жали нам руки.
Оказав помощь землякам, мы отправились собирать рюкзаки. Следующей нашей целью был монастырь Каракал, а до него согласно справочникам около десяти километров. Мы двинулись дальше по той же дороге, по которой пришли. Эта дорога вела к юго-восточной оконечности, где находился главный монастырь Афона – Великая Лавра преподобного Афанасия. Дорогу местами пересекали ручьи и речушки, еще она периодически ныряла в лес, но раз за разом выныривала из него, и мы могли снова видеть море, которое с каждым километром пути понемногу отдалялось от нас. Слева мы видели благоустроенную келлию, которая называется Милопотам и известна как центр виноделия на Святой Горе. Такой же по значимости, как Крумица, – русская келлия, где выращивается виноград для вин греческой фирмы «Тзантали».
Небо было затянуто тучами, иногда начинал моросить дождь. К концу пути я стал чувствовать себя и усталым, и замерзшим, и мокрым. По нашим расчетам, до Каракала оставалось не более километра, когда слева от дороги мы увидели забор из сетки-рабицы, старенькие деревянные ворота и надпись над ними: «Келлия святого Димитрия. Иконы. Ладан. Узо. Сувениры». Я давно желал купить ладана где-нибудь, «на келлии». Чтобы ручной работы. Поэтому и предложил передохнуть, зайдя в келлию святого Димитрия.
Мы прошли в калитку и метрах в пятидесяти увидели крепкое здание, не новое, но вполне достойного вида. К келлии шла удобная дорога. Одна из дверей была открыта, и мы направились туда. Это было какое-то хозяйственное помещение, из которого мы попали в другое, а потом в третье, прежде чем оказались в комнате, служившей кухней и трапезной одновременно. Что-то булькало в кастрюле на газовой плите, кругом лежали мешочки с крупами, мукой и какой-то неизвестной нам снедью. У стола стояли старец и послушник. Старец что-то
Отец! Можете ли вы помочь мне? Эти два монаха нуждаются в поездке в Кариес. Вызовите такси, пожалуйста.
