Почему-то об этом вы позабыли!
– Мне оправданья не нужны, – негодовал Вильям. – Не я хотел, чтобы Мак-Киннион сбежал. А ты сама уже в этом призналась.
Шина ахнула, поняв, к чему он клонит.
– Значит, вы думаете, что это я его отпустила?
– Либо ты сама, либо твой братец, – резко ответил Вильям.
Шина была в ярости.
– Как ты смеешь обвинять Найалла? Ему запрещено приближаться к темнице, и он никогда бы не посмел ослушаться!
– Она права, – решительно заявил Дугалд. – Мальчишка вне подозрений.
– А я? – Шина, не веря ушам своим, повернулась к отцу. Как он вообще мог предположить подобное!
Когда отец не ответил, Шина испугалась. Его молчание стало для нее обвинительной речью. Как он посмел так даже подумать о ней!
Вокруг стали собираться люди, чтобы послушать перепалку, и Шина видела, что во всем винят ее. Даже ее жених пришел, и на лице его отражался неприкрытый ужас. Как он посмел? И почему ее отец не обвинил самого Мак-Доно?
Шина рассвирепела не на шутку. Она ткнула пальцем в сторону своего жениха.
– Мне хочется знать, почему обвиняют меня, а не его? У него больше причин, чем у меня!
Аласдер пригвоздил Шину своим неожиданно пронзительным взглядом.
– Я не стану даже отвечать на подобные обвинения! – ответил он, поджав губы. – Как не стану и брать в жены девушку, которая так отнеслась к своему жениху и к тому же предала собственную семью!
Когда он покидал зал, Маргарет завизжала:
– Он разорвал помолвку! Она явно все спланировала!
В мрачно сверкавших глазах Шины мелькнул намек на радость, но отец неправильно истолковал его и зарычал:
– Это правда, Шина?
Шина напряглась.
– Я не хотела выходить за него замуж, и тебе прекрасно известно об этом, но я не стала бы заходить так далеко, чтобы помешать этому браку. А теперь объясни мне, почему ты дал ему уйти, даже не расспросив об этой ночи?
– Когда у тебя в темнице такой ценный узник, неужели ты полагаешь, что я бы позволил кому-то из его союзников свободно разгуливать по замку? – резко ответил Дугалд. – За спальней Мак-Доно следили. И я точно знаю, что он не покидал ее всю ночь.
Следовательно, только у нее осталась причина освободить верховинца – у нее и Найалла. Но брат вне подозрений, и она его не выдаст. Он так поступил ради нее. И она не позволит ему пострадать за свое доброе сердце. Она благодарила небеса, что его сейчас здесь нет, иначе он бы сознался. Больно было только от того, что отец слишком быстро поверил в ее виновность.
– Это ты его отпустила, Шина?
– Поздно у меня спрашивать об этом, отец, – гордо ответила она, но горло у нее все равно перехватило от обиды. – Ты ведь уже решил, что я виновна. Я вижу по твоим глазам. Как ты можешь так думать обо мне?
– Она не может это отрицать, – поспешил
