без того, – отвечал погонщик, – но по большой части ящики с книгами, посудой и большие сундуки, битком набитые бельем и одеждой.
– А инструменты есть?
– Кое-что есть. Один ящик с оконными стеклами, банки с краской и маленький насос.
Последнее слово Уголен не пропустил мимо ушей.
– А что он будет качать?
– Наверное, воду из цистерны?
Это было правдоподобно.
«Если бы он знал о роднике, насос был бы ему ни к чему, – подумал Уголен. – А может быть, он не знает, что вода в роднике течет сама по себе? В любом случае надо будет посмотреть, куда он его поставит, этот насос!»
– Ну я пошел. Мне нужно пораньше вернуться домой: жена рожает мне ребенка! Но-о, клячи проклятые.
На другое утро подвода появилась опять.
«Ого! – подумал Уголен, – это не к добру!»
Ему казалось, что, перевозя сюда столько богатств, злосчастный горбун окончательно пускает корни в Розмаринах.
На этот раз погонщик раз шесть застревал на крутом подъеме, прежде чем смог передохнуть на площадке перед домом Уголена.
От тяжести груза, накрытого брезентом, сели рессоры подводы.
– На этот раз неизвестно, доберусь ли я до верха. В повозке двести килограммов цементных труб и триста – проволочной сетки! – проговорил он, указывая на брезент, волнообразно покрывающий огромные рулоны.
– Что он собирается делать?
– Забор… Я должен доставить еще завтра другие рулоны и десять мешков штукатурки из Обани…
– Да он, я смотрю, богач, – заметил Уголен.
– Не скажу, богач ли, но, во всяком случае, платит хорошо!
– Как ты думаешь, надолго он к нам?
– Откуда мне знать? – ответил погонщик. – Ты еще не знаешь, что он мне заказал! Старые черепицы, пусть даже потрескавшиеся, длиной в три ладони! Таких уже днем с огнем не сыщешь… Боюсь, он слегка не в своем уме.
– Он ведь из города! – как бы в оправдание горбуна проговорил Уголен.
– Я тоже из города, – с гордостью возразил погонщик, который жил где-то в отдаленном пригороде, – но я-то не свихнутый! Даже наоборот! Кстати, у меня мальчик!
– Какой мальчик?
– Да ребенок, о котором я тебе вчера говорил, мальчик! Он весит четыре с половиной килограмма!
– Поздравляю, молодец у тебя жена!
– Его зовут Брюно, потому что его крестный – брат Эрнестины. Парень хоть куда. По десять литров вина за день выпивает. А вечером свеженький как огурчик. Он кузнец. Парень что надо! И значит…
К счастью, в эту минуту второй мул укусил первого за хвост, тот отплатил ему тем, что лягнул его в ответ и двинулся с места.
– Пресвятая Дева Мария! – воскликнул погонщик и бросился вслед за своими вьючными животными, щелкая кнутом и осыпая ругательствами затеявшего драку мула.
Уголен смотрел
