электроды ж убрать надо, – удивленно посмотрел на собеседниц Платонов.
– А мы что, дуры, по-твоему? – возмутилась Мазур. – Напиши нам своей рукой нормальный, грамотный осмотр больного, диагноз ему поставь. И тогда мы его в самолет – и в Бурденко, чтоб там его разминировали!
Платонов понял, чего от него добиваются кардиологи – обоснования перевода в главный клинический госпиталь.
– А чего ж раньше не звали?
– Да как-то он сам выплывал на ванкомицине, – ответила Мазур и опять постучала ногтем по столу. – Мы пробовали сначала что попроще, но он вяло откликался. Открыли умную книжку – и по всем канонам как жахнули из главного калибра…
– Вы как в «Матрице» прям, – Виктор налил всем еще по одной. – Помните, Морфеус там предлагал таблетки? Вот и вы такие же.
– Не поняла, – напряглась как-то Гвоздева. – Это ты сейчас послал нас, что ли?
– «Ты можешь, конечно, выпить красную таблетку, и твой сепсис пройдет, но тогда отвалятся почки», – замогильным голосом продекламировал Платонов. – «А можешь выбрать синюю таблетку, и тогда отстегнется печень, но все останется так, как и было…» Вот вы мастерицы антибиотики назначать, – он покачал головой. – Он же теперь с этого ванкомицина не соскочит никогда, пока электроды не извлекут. ЕСЛИ извлекут.
Мазур помолчала, переваривая услышанное, а потом просто сказала:
– Да пошел ты. Скажи проще – напишешь?
– Куда ж я теперь денусь, – махнул рукой Виктор. – Я теперь тут надолго, раз с академией не вышло. Напишу и вашим, и нашим.
И тут же понял, что зря сказал про академию. Ой, зря… Гвоздева немного напряглась, посмотрела на часы, что-то пробурчала себе под нос, пошарила по карманам и, выудив оттуда упаковку жевательной резинки, вышла в коридор.
Елена быстро встала и, опершись на подлокотники кресла Платонова, спросила металлическим голосом, глядя ему прямо в глаза:
– Я что-то не поняла насчет академии.
Платонов немного вжался в сиденье и попытался улыбнуться:
– Ну… Рапорт… Я написал… В прошлом месяце…
Мазур выпрямилась и сложила руки на груди.
– И я не в курсе? Мне сказать не надо было? Или это в твои планы не входило?
Виктор засопел и отвернулся.
– В глаза смотреть. Ты в Питер собрался – без меня. Ну, давай, признавайся.
– Да никуда я не собрался… – промычал Платонов. Елена имела моральное право на все эти вопросы и тон – исходя из их отношений, что продолжались около года. Они оба понимали, что служебный роман не скроешь, но все вокруг делали вид, что ничего не замечают. Кроме Гвоздевой, разумеется – она всегда воспринимала их как пару и дала сейчас возможность побеседовать на щекотливые темы.
Мазур отошла к подоконнику, выглянула в окно, развела руками и собралась
