Вадима угораздило провалиться. Справа, в полуметре от Коробова, высилась бетонная стена с впечатанным в неё огромным люком, чьи впечатляющие размеры и тускло блестящая металлическая поверхность внушали уверенность в его полной непробиваемости. Даже танком. А две другие стены были глухими. Вот и всё помещение. Три метра длины – от завала до люка, пять метров ширины – между глухими стенами, и шесть-семь метров высоты. Каземат, одним словом, поскольку выбраться из него не представлялось возможным. Это не естественная воронка в степи с более-менее пологими склонами…
В пролом в потолке заглядывало солнце, тоненькой струйкой между ощетинившейся острыми зубами порванной арматуры сыпалась пыль. А поперёк трещины там, наверху, лежала «тулка». Нет, чтобы наоборот: он – наверху, а «тулка» – внизу…
В общем, весёленькая ситуация. Теперь проблему, как тащить на себе тушу сайгака, заменила проблема, как «вытащить» себя из подземелья.
Вадим с кряхтеньем сел, потрогал нос, ощупал тело. Вроде бы цел. Кровь из носа уже не капала, а ушибы для взрослого мужчины почти всегда были чем-то вроде награды. По крайней мере, это стопроцентно верно для нашего дикого времени, которое осталось наверху, и в которое, кровь из носу, необходимо вернуться. Кровь из носу он уже «пустил», однако до возвращения было всё так же далеко.
Коробов встал на ноги, попробовал ходить. Вроде бы нормально. Дня через два-три о таких ушибах можно и забыть. Просто повезло, что, когда летел в провал, не поранился о торчащие прутья арматуры. Однако от такого «везения» за три версты тянуло тухлятиной. Как в анекдоте, когда партнёр по преферансу рассуждает по поводу смерти своего друга, умершего во время игры от разрыва сердца: «А если бы он пошёл не с трефы, а с бубны, ему было бы ещё хуже!»
Первое, что пришло на ум, – сложить из обломков завала пирамиду и таким образом выбраться наружу. Вадим шагнул к обломкам, под ногами что-то хрустнуло. «Очки», – догадался он, но нагибаться, чтобы посмотреть, не стал. Если при падении они не разбились, теперь это не имело значения.
К сожалению, идея насыпать гору обломков и по ним выбраться из подземелья оказалась неосуществимой. Мысль была хорошая и, наверное, единственно правильная в его положении, однако все крупные обломки были намертво соединены друг с другом арматурой, а из мелких пирамиду высотой в пять метров не соорудишь. И всё же где-то около часа Вадим, сбросив с плеч рюкзак, пытался насыпать гору из мелких камней и земли под проломом в кровле. Работал исступлённо, не замечая ни времени, ни результатов своей работы. Остановился только тогда, когда до мелких камней через переплетение арматуры стало невозможно дотянуться.
Он словно очнулся. Распрямил спину и с замиранием сердца повернулся. Горка получилась всего полметра высотой. Руки у Вадима опустились. Неужели всё? Обидно. Обидно ощущать себя мышью в стеклянной бутылке.
Вадим вытер рукавом лицо и чуть не содрал с него кожу. Цементная пыль, смешавшись
