злее и бесцеремоннее. И нечестнее.
Придя к такому заключению, Салауддин перевернулся на спину и стал смотреть на тусклый огонек светильника, помаргивающий в такт перестуку колес.
На нижних полках слышалась возня, позвякивание стаканов и пьяное бормотание будущих горных орлов президента Дудаева.
– Бля буду, – доказывал татарин Азамат. – Я на стрельбище все упражнения на «отлично» выбивал. Меня точно к этим самым «белым колготкам» отрядят. Ну, значит, и будем сочетать приятное с полезным…
Странное дело, но после встречи с жадными милиционерами разговор двух наемников внизу Салауддин воспринимал без прежнего раздражения.
И еще он немножечко жалел, что не воспользовался предложением зеленокожего. Как он там говорил: всего полчаса лету?
9
Гудермес показался Салауддину Баймирову похожим на свалку, которую начали приводить в порядок. Среди полуразрушенных зданий лежали кучи битого кирпича, перемешанного с каким-то невообразимым тряпьем. Сломанные и лишенные ветвей деревья сухими клыками смотрели в пасмурное небо, а среди этой разрухи рядом с вокзалом, в котором не было ни одного целого стекла, из-за чего широкие окна были заделаны фанерой и грязным картоном от разорванных ящиков, шевелилась многоголосая и разноцветная толпа. В толпе продавали все. Несколько раз Салауддину по ошибке предлагали русских солдат, за которых можно получить неплохой выкуп. Салауддин отрицательно качал головой и старался быть невозмутимым. Но как можно оставаться невозмутимым там, где детское сухое питание было на вес золота, а людьми торговали, словно скотом?
Салауддин даже обрадовался, когда протолкнулся через толпу и оказался среди таких же полуразрушенных, но хотя бы пустынных домов. Около одного дома, который казался разрушенным менее других, стояли два бронетранспортера с круглыми башенками наверху, из прорезей выглядывали не то большие пулеметы, не то маленькие пушки. На подъезде дома колыхался сине-бело-красный флаг, около подъезда стояли несколько странно одетых, но вооруженных людей. У некоторых головы повязаны черными платками, кто-то в камуфляжных штанах и милицейской рубашке, другие и этих специфически служебных предметов одежды не имели, а своими спортивными костюмами с нашитыми на куртки погонами напоминали спортсменов, которых неожиданно призвали в армию, но обмундирование приказали приобрести за свой счет.
Лица у всех были явно кавказскими, и Салауддина это успокаивало и одновременно тревожило. Про боевиков он в Царицыне слышал, но то, что в Гудермесе, занятом русскими, они так спокойно будут расхаживать по улицам, Салауддин даже не предполагал.
Странно одетые люди оказались чеченской милицией.
Один из них, в спортивном костюме с погонами лейтенанта на широких плечах, дотошно проверил документы Баймирова и удивленно уставился на него:
– Дорогой, каким тебя ветром сюда занесло? Что ты делаешь так далеко от жены и дома?
Узнав о цели визита
