фильтрацию, – сказал капитан.
И Салауддин Баймиров поехал в лагерь, где путем регулярного взбалтывания задержанных масс контрразведка и оперативники милиции выделяли и отсеивали вредные примеси, которые мешали миру воцариться в республике.
10
Первые дни Салауддин наблюдал и приглядывался.
О том, что произошло с ним, он старался думать без особого раздражения. Понятное дело, люди к миру стремились, с бандитами боролись. А когда рубят лес, то всегда летят щепки. Вот он, Салауддин, такой щепкой и оказался. В конце концов, голодом не морят, палками не бьют, выслушали его, записали все, проверят и отпустят.
Размещался лагерь в когда-то колхозной, а теперь независимой кошаре, которая оказалась свободной от баранов. Впрочем, свободной ли?
Баранов, по наблюдению Салауддина, и в лагере хватало, а охраняли этих баранов не сторожевые псы, а самые настоящие волки. Из числа случайных людей в лагере было несколько настоящих террористов, которые держались обособленно и ночами вели разговоры о свободной Ичкерии. Салауддин их не понимал: как это, разговаривать о свободе за колючей проволокой? За колючей проволокой о свободе полагается только мечтать.
Лагерное начальство старательно делало вид, что никаких террористов у них нет, одни заблудшие души.
Этого Салауддин тоже не понимал, пока не объяснили ему, что лагерному начальству за то и доплачивают, чтобы не делили они задержанных на агнцев и козлищ.
Зато стукачи по лагерю ходили, не скрываясь, и ко всем лезли с разговорами по душам. Нет, Салауддин и их не осуждал, каждый в жизни устраивается, как может. И делает то, что может. Бедные люди, их даже жалеть надо было – сколько лет на земле прожили, а только и научились вещам, за которые, как Салауддин еще по школе помнил, морду били с детства и дразнили такими словами, что легче было удавиться, чем продолжать доносить.
Один такой и пристроился к Салауддину.
И так он был бескорыстен и ласков, так щедро делился с Салауддином колбасой, которую ему привозили родственники, что Баймирову захотелось в ответ сделать что-то приятное человеку. И он рассказал товарищу по неволе о контейнере с гранатометами «Муха», которые его двоюродный брат Шахрат однажды темной ночью привез к нему на точку. Салауддин даже нарисовал ему подробный план, где этот контейнер зарыт, и сказал, на какой он зарыт глубине.
Через неделю по косым взглядам избегающего его товарища и по уважительным взглядам оперативников Салауддин понял, что сообщение его досконально проверено. Это значило, что проблема, которая так мучила его в последние дни, благополучно решена – яма для нового отхожего места выкопана, а уж найти плотника, чтобы тот сколотил необходимый деревянный «скворечник», Эльза обязательно сумеет. И даже тот факт, что бывший товарищ перестал угощать его колбасой и давать сахар для чая, не слишком огорчал Салауддина.
Время от времени за задержанными в лагерь приезжали родственники. Глядя, как они
