что где-то на грешной Земле существуют людишки с идеальным детством, но то скорее единственно в их воображении. Ибо так уж сложилось, что все мы обречены однажды покинуть радужную несознанку младенчества, дабы двинуться в путь по малоприятному и малосознательному дальше. Это, кстати, Агата мне сообщила. Так сказать, бросила в меня меховой горжеткой, а что уж мне с ней делать, на тот момент я ещё не решила.
– Зачем тебе такие? – от нечего больше говорить я кивнула на её запястье, украшенное потёртым ремнём и огромным циферблатом.
– А какие должны быть? – она совсем не прятала иронию в улыбке.
– Ну…
Мне сильно желалось сказать «как у всех», и я гордо промолчала: то, как у всех – это совершенно не её случай, что стало понятно ещё тогда, в наш первый разговор, когда я исходилась соплями, а простая горничная Агата, как ни странно это было мне признавать, мудростью.
– Так что тебя интересует больше: почему они такие старые или почему мужские?
– И то, и другое, —я живо обрадовалась сформулированному за меня вопросу.
– И можно без хлеба, – весело подхватила Агата. -Это мой подарок, – она погладила стекло по царапине.
– От кого?
– От прошлого.
– ?
– От прошлого времени. Они, —горничная глубоко вздохнула, словно насильно глотала нежелание рассказывать, – Напоминают мне, что настоящее слишком хрупкое для того, чтобы засовывать его в будущее.
– ….
– Не понимаешь? Оно сломается. Жизнь нельзя разбивать на время: замучаешься собирать осколки. Ты либо здесь – ешь, пьёшь, существуешь, либо витаешь в облаках —не ешь, а пихаешь что-то в рот, не пьёшь, а чем-то заливаешь горло, не существуешь, но думаешь, что будешь существовать когда-то там, когда твоя так называемая мечта сбудется. Люди ошибочно полагают, что счастье – это большая куча условий: я буду счастлива, если…. И далее список необходимого, которое на данный момент отсутствует, но непременно должно появиться. Поэтому им не когда есть, некогда пить, некогда жить – некогда наслаждаться. Сегодняшний день отдаётся в жертву эфемерному завтра, которое не факт, что наступит при таком-то отношении. Без сегодня нет потом, а многим ошибочно кажется, что именно потом и есть цель сегодня.
– Подожди, – я едва не задохнулась от недоумения, – Но как же жить сегодня, не думая про потом? Ты что, никогда ничего не планируешь? У тебя совсем нет целей?
Нет, я, безусловно, смирилась с тем, что моя соседка не от мира сего, но чтоб вот так – есть, пить без какого-либо ориентира на завтра, пусть даже нарисованного пунктирной линией, это вне моего понимания. Уж на что я считаю школу исчадием ада, где черти в очках и с указками учат уму разуму прыщавых демонов со спермотоксикозом. Но приходится и им отдавать должное, ведь целеустремлённость и необходимость
