на то, что человек предпочитает старое, традиционное и знакомое новому и неизведанному. Людям свойственно не доверять собственным силам и способностям, они не любят приспосабливаться к новым ситуациям, наконец, они понимают, что в преклонные годы человеку не хватает сил, чтобы выполнять свои обязательства с молодым энтузиазмом.
Безусловно, все новое воспринимается с восторгом и благодарностью, если оно увеличивает благополучие человека. В то же время любые изменения, приносящие ущерб или просто выглядящие опасными, воспринимаются как «несправедливые». Те, кто выиграл от новой ситуации, хотя ничем особо этого не заслужил, воспринимают рост своего благосостояния как нечто естественное и даже как нечто запоздавшее. Они обычно ведут себя тихо, а вот те, кто страдает от перемен, громогласно жалуются. Именно в этом контексте возникли представления о «справедливой цене» и «справедливой зарплате». Люди, неспособные угнаться за переменами и соответствовать требованиям времени, начинают ностальгировать по прошлому и становятся пропагандистами статус-кво. Идеал стабильности, идеал стационарной экономики прямо противостоит идеалу прогресса.
Долгое время сочувствие публики вызывали должники. В общественном мнении доминировало представление о богатом кредиторе, требующем уплаты долга от бедного заемщика; это представление формировали и культивировали мстительные призывы моралистов. Побочным следствием этого является противопоставление «праздных богачей» «трудолюбивым беднякам», которое можно найти у современников экономистов классической школы и их последователей. Однако по мере развития фондового рынка и культуры сберегательных вкладов, а также в связи с упадком малого предпринимательства и расцветом крупного бизнеса ситуация сменилась на противоположную. Растущее процветание масс приводило к тому, что они все чаще оказывались в роли кредитора. В наше время «богач» больше не является типичным кредитором, а «бедняк» – типичным должником. Часто – возможно, даже в большинстве случаев – встречается прямо противоположное распределение ролей. Если исключить из рассмотрения районы, где преобладают мелкие крестьянские хозяйства и мелкие предприниматели, то можно констатировать, что точка зрения должника перестала быть точкой зрения масс. Как следствие, она перестала быть и точкой зрения политических демагогов. В прошлом обремененные долгами массы были горячими сторонниками инфляции. В наше время ситуация резко изменилась. Сегодняшние массы не станут возражать против жесткой денежной политики, так как они будут надеяться, что, являясь кредиторами, получат от нее верную выгоду. Они склонны считать, что падение их заработной платы будет меньше, чем падение цен на товары (или по крайней мере не превысит его).
Это позволяет понять, почему планы по созданию «стабильного» стандарта отсроченных платежей, которые, казалось, канули в Лету в эпоху падающих цен на товары, в ХХ в. вновь оказались в центре внимания.
