Это не пошатнет…
– Просто передай приказ Хоффману, пусть он сам расшаркивается,– раздраженно ответил Эрик.– Если у Верхушки останутся вопросы – пусть обращаются ко мне.
«Надо общие переговоры произвести, что ли»,– подумал Эрик, садясь в «роллс-ройс». Машина поехала в отель. «В общем-то, плевать они хотели, скольких и за что придется убить. Лишь бы деньги продолжали идти безостановочным потоком».
Эрик утомленно вздохнул. Староват он для войн и дрязг. В свои сорок семь он выглядит хорошо, сложен атлетично; но сердце подкачивает, дает слабину на потрясения. Рядом с ним сидит белокурый, голубоглазый Вальтер – молодой и сильный парень, минимум на два десятка лет младше. Ему бы позволить поуправлять Синдикатом, да разве он сдюжит? Столько нужно знать, уметь договариваться… «И не для того он воспитывался…»– вспомнил Эрик.
Вот и выходит, что как бы закон не клеймил их действия, от обычного бизнеса они отличаются только фиктивной нелегальностью. Ну, плюс, иногда приходится пострелять.
11
Разбитая, обессиленная Ольга лежала на кровати. Не было сил даже, чтобы плакать. Снотворное, принятое несколько минут назад, уже начало действие; но пока женщина не заснула, ее растерзанному сознанию предстояло снова и снова переживать сегодняшнее унижение.
Она не единственная, кто не может заснуть этой ночью. В другой спальне Этьен, выслушавший краткий пересказ произошедших событий, обнимает расстроенную Нику и уговаривает ее оставить все, как есть.
– Что значит, как есть?– непонимающе спрашивает женщина.– Пусть Кирилл и дальше ненавидит мать, а она чахнет изо дня на день?
– Помнишь, что я когда-то говорил тебе про Ольгу?
– Что?
– Она всегда делала выгодный ей выбор, не считаясь с последствиями.
– Хочешь сказать – она заслужила такую участь?– Ника удивленно посмотрела на Этьена. На долю секунды ей кажется, что он шутит. Потом она вспомнила, как он сам относится к Ольге; ее жалобы на него, и все встает на места.
– Этьен…– отстраняясь от мужа, говорит Ника.– Это твое личное мнение, и не надо навязывать его другим.
– Разве я навязываю? Я лишь хочу сказать, что вполне понимаю Кирилла.
– И разделяешь его ненависть,– ехидно подметила женщина.
– Сама подумай – что должен испытывать Кирилл? Мать была неизвестно где, а потом внезапно вернулась, побитая и униженная. Твой отец…
– Этьен, мы сейчас поругаемся,– довольно строгим тоном оборвала Ника. Мужчина дотянулся до нее и ласково поцеловал:
– Я не хочу ругаться, милая. Только прояснить, и не более. Если Кириллу не нужна мать (между прочим, ты во многом заменяла ее), то это его осознанный, разумный выбор. Я понимаю Кирилла…
– А меня ты понять не хочешь? Или Олю?..
Этьен задумался.
– Ну, что замолчал?– нетерпеливо
