Да! – крикнул я, и сам себе поверил. – Впгочем, нет. Я хотел застолбить себе более или менее пгиличное местечко недалеко от центга. Да так, чтоб зелень гядом была и гоза ветгов хогошая! И это было бы именно то место, где б успокоился бедный цуцундг на стагости лет.
– Где место для тебя? – она взяла меня под локоток и потащила к центру круга. – Пойдём, посмотрим.
Сладкая истома разлилась по моему так называемому телу, начиная с локотка; на подгибающихся ножонках я спешил за ней, рядом с ней, чуть сзади неё.
– Зомбины, встать, – мягко, вдумчиво сказал Павел поутру, дождавшись горбуна. – Суд пришёл. Страшный суд.
Мягким, вдумчивым голосом Павел представлял Зомбинам первую часть всемогущей судебной триады, первый из трёх источников судебного процесса, а именно судейский.
Зомбины, так до конца и не оправившиеся от воздействия Павлова оружия классового поражения, вставши в своей клетке, понуро молчали.
– Слово для обвинения предоставляется товарищу прокурору, – объявил Павел.
– Спасибо, ваша честь. Я обвиняю! – мощно, с Аркашиными интонациями произнёс Павел; теперь он ключом бил из второго источника – прокурорского. – Ещё как обвиняю! Я обвиняю вас всех! Вы и только вы виноваты в том, что вы – Зомбины!
– Мы больше не будем! – крикнули Зомбины из клетки.
Павел поднял руку. Зомбины затихли.
Павел продолжил обвинение, и в его голосе звучала сталь, легированная титаном:
– Я обвиняю вас в бездуховности! Я обвиняю вас в беспартийности! Я обвиняю вас в плетении густой паутины заговоров! Я обвиняю вас в наймитстве у капитала! Я обвиняю вас в предательстве наших классовых интересов! Я обвиняю вас в продаже Родины в особо крупном размере! Вы – не Зомбины, вы – Зомбинги!
Раздался грохот. Это Зомбины упали в обморок. Павел постучал по столу. Внутри него всё клокотало от гнева, но ничто не отражалось на хорошем, правильном лице. Зомбины оправились от падения и снова расселись по своим местам в своей клетке.
– Вот оно – признание вины! – указал Павел на Зомбинов; Зомбины заголосили, заверещали, загундосили; не обращая на них внимания, железным голосом Павел продолжил. – И вот они – три составных части грамотно проведённого следствия: признание, признание и ещё раз признание! Все три составные части налицо, отрицать это – значит отрицать очевидное. Исходя из вышеизложенного, по совокупности обвинений я требую для обвиняемых Зомбина, Зомбина, …, Зомбина, – Павел перечислил их всех поимённо, – высшей меры социальной справедливости – смертной казни! – так на победной ноте закончил обвинительную речь Павел.
– Вы закончили? – спросил Павел, смягчив голос до вдумчивого.
– Нет, ваша честь! – ответил Павел. – Немедленной казни! Вот теперь закончил. И ещё, – крикнул Павел, – банду Зомбинов – под суд! Теперь кончил.
– Гражданин адвокат, у вас есть, что сказать в защиту этих, с позволения сказать, подсудимых? –
