я многому у неё выучилась. А вот ты-то как? Изловил государя?
– Государя нашего казнят скоро в Москве, – отвечал Аркаша. – И это будет занятно. Билеты на зрелище мы берём в партер или в ложу?
– Никуда я с тобой не поеду: ты бесперспективен. Тебя самого скоро казнят: об этом все говорят, что-то ты там такое сделал, чего нельзя было делать, – радостно сообщила Дарья.
– Давно пора, – с облегчением сказал Аркаша. – Ведь для меня нельзя – значит нужно. Но ты спасёшь меня, как обычно?
– И не подумаю, – отрезала Дарья.
– Но ты позволишь хотя бы в последние дни моей жизни послать тебе прощальный поцелуй? Вот такой! Смотри! – воскликнул Аркаша и очень даже натурально изобразил как раз такой поцелуй.
– Твой эшафот я обложу цветами,
ковровую дорожку расстелю, – мечтательно прикрыв глаза, пропела Дарья; она так и не увидела Аркашиного поцелуя.
– Давай начистоту, – предложил Аркаша. – всё равно меня скоро казнят. У меня к тебе – любоу. А у тебя ко мне что?
– Если я скажу тебе правду – ты обидишься, – предупредила Дарья, открыв глаза.
– Ну, как знаешь, – обиделся Аркаша. – Ну как хочешь, – добавил он. – Дело хозяйское, – прибавил Аркаша. – Всё. Развод, – продолжил Аркаша. – Только развод – она жаждет моего конца! Где мой адвокат? Я хочу развода! – завопил Аркаша, становясь на четвереньки, и поскакал по зале даже без деревянной лошади – очевидно, в поисках адвоката.
– А я? Я тоже хочу развода – и ещё больше, чем ты! И ничего кроме развода! – завопила Дарья, амазонкой запрыгивая на Аркашин загривок.
– Мы хотим развода! – вопили незадавшиеся супруги, кентавром кружа по зале Дарьиного особнячка, доставшегося ей от сиятельного папеньки.
– Но ведь ты зажала брачную ночь, какой тебе после этого развод? Никакого развода! – возмутился Аркаша, приостановившись.
– А ты зажал брачный вечер, то есть, ужин, завтрак и обед в ресторации, – возмутилась Дарья, пытаясь самостоятельно расшнуровать свой корсет.
– А ведь государыня обещала научить тебя услаждать супруга, – напомнил Аркаша, умело помогая Дарье. – Сейчас мы поглядим, пошли ли тебе впрок уроки государыниных учителей.
– Пошёл вон, – прошипела Дарья, вырываясь. – Экзаменатор, блин, выискался. Иди, экзаменуй свою Катьку.
– Здравствуйте, Аркаша, говорят, вы разводитесь? – этой новостью встречала Аркашу государыня, внезапно вызвавшая его для доклада.
– Нет в империи ничего, матушка, что могло бы ускользнуть от орлиного вашего взора, даже и в потёмках провидите вы лучше, чем остальные при свете дневном. Увы, – вынужден был признать Аркаша, – вынужден признать, что меня бросили.
– О, бедный гений! – воскликнула государыня, не обратив, по-видимому, внимания на Аркашины подковырки. – Отчего же все вы, гении, так несчастливы в делах сердечных? Видимо, вы слишком наивны и слишком доверчивы по гениальности своей душевной. Ну, пойдём, пойдём же
