И совсем уже не вдали.
Театр
В Нижнем Житомире чувствуется освежающее дыхание Черного моря. Многие кусты и деревья охотно распускают листья уже ранней весной. С начала марта свежий запах лопнувших почек, а затем и треснувших бутонов разносит по городу доминанту юности, которая уже созрела, чтобы чем-то стать, но еще сама не поняла, чего хочет. Даже древние старики ощущают себя пятидесятилетними пацанами и чувствуют тягу к давно брошенным за ненадобностью, уже бесплодным любовницам.
Машина прокрутила три четверти кольца по широкой площади перед фасадом большого дома с колоннами и высокими афишами на фасаде. Театр. Суровое серое здание в стиле конструктивизма, похожее на многопалубную надстройку перегруженного океанского лайнера. Старый, уставший противостоять штормам, шквалам и ураганам, покрытый разводами непогоды, ставший на прикол на краю тихой площади небольшого старого города по соседству с парком. Но циклоны и тайфуны, которые могли бы терзать эти стены, не состоялись. Вместо морских бурь в недрах стен бушуют воображаемые, но не менее жестокие страсти. Приходите. Каждый вечер, в девятнадцать тридцать. Главная сцена.
Балерина свернула на бульвар, вильнула в переулок, остановилась возле служебного хода. Теперь кивок Балерины дополнился репликой: «Пошли». Неудивительно, ведь мы стали ближе.
Экскурсия по старому зданию, которое успело за свою неполную сотню лет пронаблюдать несколько смен режимов, хозяев и назначений, была не в ее стиле. Тем не менее она ткнула пальцем в табличку и пару подписанных фото на стене в вестибюле, из которых я и извлек только что изложенную информацию. Незапоминаемым сочетанием коридорных поворотов Балерина привела меня к дверям, которые открыла своими ключами. Она вошла первой.
Посреди кабинета параллельно длинным стенам стоял высокий стеллаж темного дерева, который можно было обойти кругом. Внушительный, как алтарь, с рядами книжных корешков вместо икон, он превращал кабинет и в библиотеку, и даже в храмовый придел, а любого визитера – в прихожанина и книголюба. Здесь сразу хотелось успокоиться. Нагнать тишины вокруг и внутри себя. Оглянуться назад во времени. Восхититься предками, ужаснуться своему собственному прошлому. Еще два стеллажа стояли углом возле стен. Третью, с окном в парк, занимало аккуратное рабочее место в неразрывном соединении с компьютерной и кофейной инженерией. Четвертая стена была отдана во владение дивану. Желтому кожистому монстру, по-львиному разлегшемуся на полу. Надежный, мягкий, уютный оазис пустыни в густых и опасных джунглях окниженного интеллекта.
Я рассматриваю то, что меня окружает. Балерина рассматривает рассматривающего меня своим стерео-взглядом. Снова ждет реакции. Похоже, это ее главный способ ведения диалога. Ждать вопроса. Тот, кто задает вопросы, рассказывает о себе больше, чем тот, кто на них отвечает. Отвечая, не сложно соврать.
