хотела. Зря что ли брала? Поешь и пойдешь, никуда твоя площадка не убежит.
– Съешь сама. Не едят они. Голодные будут ходить, – вторая подруга говорила медленнее, растягивая прокуренный – или пропитый? – голос.
Они долго переодевали детей в красивые платья, чтобы просто отпустить их поиграть на второсортную детскую площадку торгового центра. Дети дергались, стремились ускользнуть от маминых вездесущих рук, ведь там за ограждением и лошадки и крутящийся осьминог, и карусель и даже горка с сухим бассейном. Но у матерей была своя цель – одеть куколок. Ведь они родили куколок, взяли с собой в общественное место куколок, поэтому куколки не должны их опозорить, а еще лучше куколки должны привлечь своей мимимишностью будущих пап. Так?
А зачем еще этот маскарад?
Наконец, дети были одеты подобающим, по мнению матерей, образом и после безуспешных попыток всунуть в их закрытый рот пару ложек остывающего супа, отпущены на площадку. Саша приготовилась: а ну ка, о чем они будут говорить. Но девушки не торопились. Они съели купленную детям еду, охая да ахая, пока блондинка не сказала:
– Все-таки, здесь что-то нечисто, – брюнетка, и Саша, почти разом взглянули на нее.
– Что? – Саша видела, как брюнетка заглотила последний кусок сдобы и чуть не подавилась. “Ну-ка, можно поподробнее?” – подумалось Саше. За неимением собственных любовных приключений она жадно вцепилась в эту историю.
– Увидела я его с этой телкой. Он в отказ: не свидание это было, а девка – давняя подруга.
– Ну а ты блин чего хотела. Даже если и свидание, ну погуляет мужик, но там он и не нужен вовсе. А ты блин, из-за фигни какой-то расставаться собралась. Хорошие мужики, зая моя, на дороге не валяются.
Брюнетка назидательно подняла палец с отросшим гель-лаком на ногтях, как бы указывая на промашку подруги.
– Ты же его не видела… – промямлила блондинка. – И не такой он и хороший.
– По рассказам твоим можно сделать вывод, – брюнетка немного нервно поерзала с одного полупопия на другое и уточнила: – А ты ее-то не увидела? Ну, телку?
– Неа, – блондинка неопределенно качнула головой и машинально поднесла пустую чашку ко рту. Она уставилась в сторону детской площадки, для проформы поглядывая на месте ли ее ребенок. Мысли ее были заняты “хорошим мужиком”.
На лице у брюнетки было такое выражение, будто она сдерживает и ликование, и давно скрываемое отвращение.
“А не спит ли она с этим “хорошим мужиком” – вдруг подумалось почему-то Саше. Злорадно перекатывала она эти предположения в своей голове, будто хотела посмотреть на этот мелодраматический спектакль, где одну подругу предают, а вторая предает. Тот же Дом-2, только без рекламы.
Дикий огонь в глазах, то вспыхивающий, то гаснущий, уверенное превосходство в голосе, игра в обзывание себя “чувырлой”, все это доставляло настоящее удовольствие брюнетке.
Хороший
