также тремя служанками внутри. Позади них было две повозки, нагруженные провизией, бельем, мебелью. Привез он и кухарку (разумеется, предварительно обговорив эту мысль с Лилли) и еще трех служанок, с которыми представления не имел, что делать. На его взгляд, это не имело значения, раз уж они здесь.
– Святители небесные, что это? – Лилли стояла на крыльце, и на лице ее было написано нечто среднее между восторгом и потрясением.
Гидеон спешился и бросил поводья груму, который спрыгнул вниз, чтобы схватить их.
– Разве я не говорил, что еду за помощью?
– Да, но… – Лилли смотрела, как он достает из кареты пару свертков. – Они все останутся?
– Именно так. – Гидеон поднялся по ступенькам, переложил свертки и трость в одну руку и, взяв ее за локоть, повел в дом.
– Но… – Она вытянула шею, оглядываясь. – Где мы их разместим? У нас же только две комнаты для прислуги.
Он повел ее в гостиную.
– В двух комнатах разместятся четверо, на чердаке в конюшне шестеро, а в свободную спальню можно временно поселить еще двоих. У нас полно места.
– Но…
– Не хотите посмотреть, что я привез? – Он протянул ей одну из коробок, которые держал. – Ну, давайте же, открывайте.
Она часто заморгала, поняв по размеру и очертаниям, что в коробке.
– Но это для Уиннифред. Я просила…
– У Уиннифред есть свое… но если вы предпочитаете, чтобы я отвез его назад…
Лилли со смехом выхватила у него коробку и открыла крышку. Внутри было муслиновое платье, красиво вышитое бледно-голубыми вертикальными полосками. Цвет идет к ее глазам, подумал Гидеон, а покрой хоть и не такой модный, как у лондонских портних, но намного элегантнее, чем у того платья, что на ней.
– Есть и другие, – сказал ей Гидеон. – Все готовые. Боюсь, кое-что придется переделать. Я договорился, что завтра приедет модистка…
– Оно восхитительно, совершенно восхитительно. Я могу его укоротить и ушить, насколько понадобится. – Лилли полностью вытащила платье из коробки и приложила к себе. – Новое платье! – выдохнула она, глядя на себя.
Она разок прокружилась и снова засмеялась свободным и счастливым смехом, заставив Гидеона задаться вопросом, не много ли они с Люсьеном упустили из-за того, что у них не было сестры, которую можно было бы баловать и дразнить.
– Значит, вы довольны?
– Довольна ли я? Да это мое первое платье за десять лет. У меня есть мебель для дома и собственная комната и люди, чтоб ухаживать за тем и другим. Если б это не было непростительно нахально, лорд Гидеон, я бы расцеловала вас.
– Просто Гидеон, – напомнил он и наклонился, подставляя ей щеку.
Она чмокнула его, затем вздрогнула, когда из прихожей донесся какой-то грохот, вопль и несколько громких вскриков.
– Кто, черт побери, все эти люди?
Влетела Уиннифред, запыхавшаяся,
