дед.
– Вас выдает страх в глазах. Особенно страх этой юной красавицы. Не похоже, что тому, кто так напуган, нечего терять.
Девушка крепко прижала к себе сверток, который она держала в своих руках.
– Тагар, ты же сам говорил, что мы охотимся только на крупную рыбу, – вдруг вмешалась Чергэн, но подскочивший к ней Мигель дал понять, чтобы она замолчала.
– Может быть, – ответил Тагар, – но эта рыбёшка сама заплыла в наши сети. К тому же, такая чудесная леди не может называться мелкой.
Все мужчины засмеялись. Мии стало не по себе. Все предыдущие ограбления, кроме первого, происходили не на её глазах. Да и то, первое, было окутано туманом. А сейчас она наблюдала, как беззащитных путников собираются обобрать до нитки. Все внутри неё протестовало против действий цыган.
Вдруг Мия вспомнила о том, чему учил её Пар: и золотое правило нравственности, и учение о чести, о добре. Всё это не вязалось с тем, что говорил и делал Тагар. Но до сих пор жизненный опыт, возраст, харизма и уверенность старика в себе ставили его мнение выше авторитета юного друга. Но сейчас всё менялось. Девочка начала понимать, что некоторые поступки у людей пусть и идут от сердца, но к сердцу они не возвращаются. Поэтому люди ошибаются снова, и снова, и снова. Пока не теряют дороги к собственному сердцу. И Тагар начал её терять.
Мия поняла, что настал момент, когда ей придётся свернуть. Да, возможно, придётся сойти с широкой удобной улицы на узкую и невзрачную, но эта дорога приведёт её туда, куда она идёт, а не туда, куда её ведут.
Девочка взглянула на Тагара. Тот был уверен в себе и непоколебим. Он знал, что он делает, и он принимал эту строну осознанно. Но Мия не принимала. Какой бы близкий человек рядом не находился, не стоило идти по его стопам. Нужно было найти свою дорогу. И где, как не на Дороге всех Дорог это сделать?
– Не надо, не трогай их! – закричала Мия.
– А мне они оба и не нужны. Только вон та красавица со своим свертком, – Тагар поднял пистолет, прицелившись в деда. Эйфория вседозволенности начала стирать даже его собственную личность, и вместо сроднившегося с ним кинжала, старый цыган стал применять более простые и грубые способы убийства.
– Нет! – воскликнула Мия и бросилась на предводителя.
Раздался выстрел, и пуля разорвала плечо всаднику. Он упал с лошади. Девушка тут же спрыгнула за ним, чтобы помочь.
– Маленькая бестия! – выругался Тагар и отбросил ребенка в сторону. Внимание его вновь переключилось на случайно забредших сюда жертв. Он подошёл к юной красавице и схватил её за руку. – Теперь ты моя! И этот сверток тоже мой.
Старческая цыганская кисть потянулась за трофеем, но голос Мии остановил её.
– Ну, раз уж здесь пошла делёжка, то эти штучки я, пожалуй, оставлю себе.
Дром обернулся. В руках у Мии был канат, небесные карты и все записи путешественников. Она взяла их тогда, когда цыгане увлеклись разборкой
