Всего несколько шагов до свободы. Несколько шагов по коридору, быстро одеться и навсегда покинуть это страшное место, этих страшных людей, и позабыть все их секреты…
Я неторопливо опустился в мягкое кресло. Кожаная обивка скрипнула под моим весом.
Ау
Алиска, чёрт бы её побрал, была просто-напросто сумасшедшей. Ярик раздавил очередного комара на своей щеке в кровавую кашу и, резким движением вытряхнув сигарету из пачки, закурил. Говорят, дым отгоняет кровожадных тварей. А в лесу, когда солнце уже клонится к закату, это очень даже полезно. Жаль только, что оставалось всего четыре штуки.
– Ау-у-у-у! – со злостью выдохнул парень в сгущающиеся сумерки.
Лес, как и прежде, ответил ему таинственным шёпотом листьев и посвистыванием невидимых в густых кронах птиц.
С Алиской давно уже следовало расстаться. Ещё в тот момент, когда умиление от всех её затей сменилось глухим раздражением. Поначалу, конечно, всё это было интересно: и внезапно сорваться в Тулу за пряниками, уехать на всё лето в археологическую экспедицию по знакомству, влезть в заброшенную психушку и едва не нарваться на каких-то токсикоманящих подростков… Но нельзя же так провести всю жизнь. Рано или поздно нужно сбавить обороты. Им ведь уже не по семнадцать лет.
Ярик планировал всё сказать Алисе ещё утром, за кофе. Но испугался бурной истерики со слезами и битьём посуды и позволил ей вытащить себя из дома. Расставаться с девушкой, с которой встречаешься шесть лет, три из которых живёшь вместе, в покачивающемся и скрежещущем вагоне подземки было не с руки – и он снова отложил разговор. Потом отложил ещё раз, когда они покупали билеты на электричку. И в самой электричке. А уже стоя на перроне, Ярик решил, что им нужно последнее приключение. Лебединая песня совместному безумству. Потому даже не спорил, когда Алиска расстегнула свой рюкзачок и, первая закинув в него выключенный Самсунг, строго произнесла:
– Телефоны долой! Только полное единение с природой!
И вот теперь он, жертва собственной жалости, стоит посреди леса, понятия не имея, в какой стороне железка, а его верная Нокия лежит на дне ярко-рыжего Алискиного ранца. Ярику оставалось только надеяться, что у сумасбродной девчонки хватит мозгов вызвать спасателей, а не заниматься поисками самостоятельно.
Затушив окурок о подошву кеда, Ярик присел на поваленный ствол берёзы. В августе дни всё ещё были тёплыми, так что можно было ходить в футболке, а вот вечера всё чаще выдавались уже совсем по-осеннему холодными. Радовало только то, что не было дождя. В который раз за день посмотрев на небо, которое уже утрачивало пронзительную голубизну и наливалось густой сумеречной синевой, парень пробормотал, обращаясь к своей девушке, едва не превратившейся в бывшую:
– Алиска, позвони спасателям!
Небо не ответило. И Ярик, сложив руки рупором, закричал:
– Али-и-и-иса-а-а-а! Ау-у-у-у!
Лес, казавшийся в начале прогулки таким маленьким, даже уютным, откликнулся испуганным щебетанием птиц и всё тем же загадочным
