Элайн. – Замок и правда выглядит так, будто…
– Будто предназначен только для приёма императорской семьи и двора? Да. Именно с этой целью и построен. Вир, конечно, разделил со мной почётную обязанность и на следующий местный год Бесцейны отправятся к нему. Но в этом году… Бесцейн будет гостить столько, сколько захочет. И ты должен продержаться без скандалов.
– Ты имеешь в виду Эссу? Я бы не оскорбил её всё равно. Никак, поверь! Во-первых, я помню, что ты всегда относился к ней особенным образом, а во-вторых…
– Ты слегка солгал.
– Нет же…
– Ты действительно пялился на её грудь так, что всем стало ясно, каким образом, сколько раз и каким местом ты хотел бы её оскорбить. А позже… да не будь она дочерью императора, и в живых Эссу не оставил бы, наверное, нравится она мне или нет.
– Преувеличиваешь, конечно, но… доля правды есть. Поставь себя на моё место!
– Я был бы счастлив оказаться на твоём месте! – загремел голос отца, но тут же снова стал мелодичным, бархатистым и проникновенным, как обычно: – Однако я для неё слишком архаичный, уж не знаю, почему кажусь Эссе таким.
– Счастлив? Мой целибат – вполне реален! А она… – Элайн глубоко вздохнул и извинился перед отцом: – Прости за всё это.
– Надеюсь, ты понял, что даме лучше смотреть в глаза, а не на грудь.
– Мне не семнадцать лет, не надо мне объясня…
– Но на Эссу ты реагируешь так, будто тебе семнадцать, а она – первая встреченная тобой женщина.
– Ничего подобного, – тихонько рассмеялся Уоррен.
Не смеяться над этим просто невозможно.
– Хорошо, в таком случае обговорим охоту, – устав спорить, продолжил принц Мэйн, ведя Элайна меж стойлами и кивая работникам конюшни. – Тебе предстоит первый день, и он будет сложным. Для приёма императора и выращены, и выучены и первоклассные кони, и вёрткие хитрые кремолы всех возможных расцветок. Эсса-при, однако, объявляет охоту провалом года каждый раз, когда её отцу удаётся подстрелить слишком много зверюшек. Да и сам император со временем начал всё больше ценить по-настоящему изворотливых ушастых противников. Но на самом деле я волнуюсь за жизнь императора. Игрейна Пятая как-то обронила, что падение с лошади – не такая уж редкая причина смерти человека. Они довольно хрупкие существа.
– Просто привяжешься к принцессе крови, а Сапфир пусть следует за императором.
– Сапфир увяжется за Игрейной.
– Не хочешь же ты, чтобы я…
– Я, как хозяин владений, должен буду сопровождать императора, куда бы его ни понесла нелёгкая. Фенимор Бесцейн не азартный охотник, а вот Эсса-при… раз десять видел, как она рискует лошадью, якобы случайно направляя её наперерез императору. Я ей уже выговаривал, но она отвечает, что ей жалко кремолов. А лошадей, говорю, не жалко? А она говорит, что они с отцом слишком хорошие наездники, чтобы причинить вред лошадям. Тем более
