замечаешь, – она налила воду из под крана в стакан и попыталась сделать вид, что пустынной жажды, горящей адским огнем внутри нее, вовсе не было. Получалось плохо, а значит надо было снова шутить.
Делать то, что Джессамина делала всегда, когда Джесс начинала лезть в секреты матери чересчур глубоко… – Но я старею.
Хохот, разразившийся по всему поместью, заставил Джессамину слегка скорчиться от эха, вовзращающегося от высоких потолков и больших помещений старинного здания.
Однако и этим моментом она умудрилась воспользоваться.
Настоящий смех, заставивший Джессику закрыть глаза, начал переходить в искусственный, насмехающийся уже не над глупыми словами, а над самой той, кто их произнесла. Она делала это по-доброму, понимая, что Джессамина шутит, вот только поднимая к ней глаза, она уже стояла к ней спиной, делая вид, что моет бокал, из которого пила воду.
Бекон, который она украла из тарелки, приготовленной далеко не для нее, был самой вкусной едой, которую она только могла себе представить…
Она услышала, как Джесс соскочила с высокого стула и начала подходить к ней.
Взяв при этом и тарелку, из которой ее мать только что украла кусочек завтрака Хлои…
–Не шути со мной так, госпожа Джессамина! Наша Главная Хозяйка! – обходя кухонную столешницу, Джессика шутила, вспоминая, как зовут ее мать в Парке. – Еще раз скажете подобные слова, госпожа Джессамина, и увы, но я начну искать, кто именно в Парке сказал вам, что вы стареете…
Она обошла ее и, запрыгнув на столешницу уже около раковины и крана с водой, села рядом с матерью. Тарелка в ее руках, в которой, как казалось Джессамине, “моющей посуду”, девочка нашла недостающий кусочек, больше не значила, что Джесс пыталась поймать мать на удивительном для нее желании есть, которое было не свойственно им.
И теперь пришло время удивляться уже Джессамине…
Джесс, не задумываясь, украла из завтрака Хлои еще один кусочек бекона. Конечно, там оставалась еще и яичница, но…
Но, черт возьми, Джессамина впервые за многие месяцы, если не годы, видела, как ее дочь ела.
Старшая, потому что младшая не смогла бы пропустить и дня…
–Что? – спросила она, когда увидела на себе взгляд матери. Она быстро подняла еще один ломтик мяса и протянула его уже ей.
Отказаться Джессамина просто не могла… – Думаешь, у меня уже совсем крыша поехала?
Джесс украла еще один, а остальное, видимо, оставила матери.
–Я сама порой ем. Только ради вкуса, естественно. Чего таить, Он порой говорит мне, чтобы я не забывала свою человеческие потребности, но…
Она улыбнулась.
–Но зачем обращаться к своему обычному прошлому, если Он все же Связался со мной?
На лице девочки держалась счастливая улыбка, когда Джессамина, с истинным голодом, пережевывающая бекон, смотрела на нее с осуждением.
Долго не замечать этого девочка не могла.
–Да-да и еще раз да, я знаю, что не стоит забывать Его слушаться,
