больше часа.
Ладно, потерплю. В конце концов тут столько кустов, что можно будет в любой момент отлучиться.
Мы с сестрой поднимаемся. Дядя что-то срывает с куста неподалеку и вытягивает ладонь:
– Смотрите, девчонки, это лесной орех.
На ней лежит веточка с листьями и двумя крупными круглыми орехами в скорлупе.
– Ой, это же олешки, котолые белочка Пушкина ела, да? – ахает Мила, сложив ладони друг к другу.
– Хотите попробовать?
– Хочу-хочу! Я очень хочу кушать.
Сестра всегда хочет есть. У нее явно есть потайное отделение, которое открывается, когда поблизости появляется десерт. Иначе как объяснить, что после сытного обеда или ужина она может съесть большую порцию мороженого или блинчиков со всевозможными сладкими начинками? При этом у нее до сих пор нет прыщей, а я даже с диетой ими усыпана.
– Подождите, – встреваю, доставая из рюкзака пачку антибактериальных салфеток. Они, наверное, совсем выдохлись на жаре, но попытка не пытка. – Вытрем руки и орехи… на всякий случай, – уточняю под пристальным взглядом дяди.
– Лесной орех закрыт скорлупой и защищен от бактерий, – с теплотой в голосе журит меня Тихон.
– Руки должны быть чистыми, – настаиваю.
Дядя давит скорлупу руками. Мы с сестрой пробуем ядрышки. Настоящий фундук вкусный, сытный и слегка отдает травами. Похоже на эфирные масла.
– Неплохо, – говорю. – Даже вкусно.
Мила дергает за руку и просит еды. Вручая ей пакетики с заправки, думаю о горячем душе в гостинице.
6
В гостинице оказывается не так уж плохо. Разве что тесный санузел, где унитаз чуть ли не вплотную жмется к месту под душем, повергает меня в ужас. Трачу несколько минут на борьбу с отвращением и желанием поскорее уйти.
– Я хочу спать, – сонно канючит сестра, потирая глаза кулаком.
– Вот зубы почистишь и пойдешь, – протягиваю ей обычную зубную щетку. Купила ее на заправке, выбрала самый яркий розовый оттенок.
– Она обычная! – Мила кривит губы, рассматривая щетку.
Мама избаловала нас, приучив использовать электрическую щетку со сменными насадками. Но в дороге такая не очень практична.
– А мультик посмотреть не хочешь? – невзначай спрашиваю.
Сестра хмурится и начинает чистить зубы.
– То-то же.
Умываюсь вместе с ней, поглядывая на слив в плитке и протекающий душ. Тело, взмылившееся на жаре, жаждет прохлады. Но я не хочу оставлять сестру наедине с дядей. Черт его знает, что может взбрести в голову мужику.
Случаи из криминальной хроники прошлых и современных лет, статистика пропавших детей и прочие данные ежедневно нервировали меня с момента, как сестра научилась ходить.
– Поставь мне «Лусалочку»! – требует сестра, когда мы возвращаемся в номер.
Вообще-то
