просто омерзительны, – Мне хотелось ударить его прямо между лопаток. – Мало того, что рылись в чужих письмах, так еще смеете издеваться надо мной и любящим меня лордом! Оставьте себе эти подарки!
– Как знать, может ради них вы спешите сейчас на край света, рискуете собой и терпите мое общество?
– Что?!
– Почему не принц Нартил занимает ваши мысли? Он молод, честолюбив, красив лицом и наделен властью…
– Перестаньте!
– Я хочу понять, – лорд Ролло с силой пнул оказавшийся на пути булыжник. – Чем вас так пленил этот… Валтаир?
– Боюсь, вы никогда не поймете.
– Хотя бы попытайтесь удовлетворить мое любопытство.
– А где ваша избранница? Ингримиэль много пел о любви. Кому вы посвящали те баллады?
– Прекрасной Леди, которую так и не встретил ни во дворце Лилий, ни в годы скитаний, – сквозь зубы процедил капитан. – Я выдумал ее, чтобы жизнь не казалась пустой и бессмысленной.
– У нее золотые кудри и глаза цвета летней ночи?
– У нее доброе сердце, – голос эльфа дрогнул. – И она никогда бы не обозвала меня беспринципным грабителем и палачом.
– Если вы потрудитесь объяснить, чему я невольно стала свидетельницей…
– Невольно? – с возмущением перебил меня лорд Ролло. – Вы подглядывали, подслушивали, накрутили себе невесть что и требуете от меня каких-то объяснений! Да, я совершил преступление. И поверьте, этот груз ответственности еще долго будет давить мне на грудь. Забудьте все, что увидели, и заклинаю вас четырьмя сторонами света не вздумайте проболтаться о прошлой ночи кому-либо в Синистраме. Даже лорду Валтаиру!
– Почему?
– Потому что, – Его злость начала угасать, сменившись усталой обреченностью. – Я прошу вас… Не усугубляйте мое и без того тягостное положение.
– Обещаю сохранить вашу тайну, – я коснулась ладонью губ, как бы запечатав их, а затем решила сделать шаг к примирению. – Простите за нанесенную вам обиду, лорд Ролло. Мне следовало помнить, что эльфийский народ веками обороняется от кочевников, и каждый воин являет собой пример мужества и высочайшей доблести.
– Я сожалею, что был груб и несдержан с вами, – капитан остановил коня. – Примите самые искренние извинения. На Юге у меня не так много друзей, нужно ценить каждого.
Он опустился на колено, сорвал розовый тюльпан и, выпрямившись, протянул его мне:
– Цветок – лишь скромное пожелание: "Загляните в мое сердце!" Вы способны разжечь в нем пламя или обратить все в остывающий пепел. У гоблинов есть легенда о небесно-голубом тюльпане, что расцветает на вершине самой неприступной горы. Лишь тот, кто безрассудно смел, несгибаемо стоек, чье упорство и терпение не иссякнут в трудном пути, сумеет отыскать его и обретет вечное счастье. Тремя сестрами ему станут роскошь, слава и любовь. Если бы я мог принести лазоревый тюльпан и положить его к вашим ногам – это был бы подарок достойный
