моют улицы, а мы – намазываем мылом верёвки. За то, что испанец с гитарой в руках, итальянец с веткой оливы, англичанин с тростью или ирландец с ножницами для стрижки овец так и зыркает, подлюка, как бы напасть на нас, перепившихся и безоружных, и захватить, чтоб отнять последнюю тельняшку.
Мы ненавидим себя за то, что у нас остался всего лишь один повод для гордости – 9 мая. За то, что даже с помощью Победы мы так и не смоги перелезть с телег в самые безопасные автомобили, что так и не переобули кирзу на самую удобную обувь, что так и не сменили рупор на технику самого чистого звукового воспроизведения. За то, что самым надёжным и качественным жильём в Москве до сих пор считаются дома, возведённые пленными немцами, а мы ничего путного своими руками делать так и не научились, кроме того, как орудовать киркой на лагерных рудниках да перегонять нефть в самогонку.
Мы ненавидим своих предков за то, что разбазарили и прокутили их наследство, что в душе не осталось ничего, о чём со слезами восхищения пели Чехов, Бунин, Тютчев, Пушкин, Есенин. За то, что сами, добровольно, обменяли молочную сладость великого и могучего тургеневского на приправленный жаргонный хруст и разговорный иноземный смак. Книги пишут райтеры, читают их ридеры, пользуют – юзеры. Фрилансеры креативят, а продюсеры пиарят. В супермаркетах – дисконты, в найтклабах – пати.
Любите речь родную, граждане, уважайте её! В ней – ваша врождённая индивидуальность. И улыбайтесь. Ладно я такой смурной – я родного друга только что похоронил. Но вы-то, вы-то обязательно улыбайтесь! Поверьте, это куда действенней, чем толкаться локтями, и совсем не касается того, что я брюзга. Да, я брюзга, я это знаю. Я зануда. Я недоволен, настойчив, нетерпим. К себе – в том числе. Хочу жить не, как принято, за забором гнилым со злющей собакой, а по образцу savoir vivre.5 И что же? Я зануда после этого? Брюзга?.. Пусть так, но с дневником-то я могý этим поделиться? Я бы с радостью прокричал об этом всем и каждому, но кому это надо? В рот смотрящей публики навалом, а слушателей – ни одного. Душа загадилась, ей бы высраться, а жопы нету. Потому я и сел за дневник, потому и выбрал этот вид испражнения, что поговорить-то не с кем. Вот и остаётся испытывать терпение бумаги. Рубить правду-матку втихаря на этих туалетных страницах…
Семейный триллер. Продолжение
«Любовь текла плавно и размеренно, как молочная река, огибая крутые выступы и благополучием орошая сладкие, плодородные берега жизни. Обычно такое орошение приносит обильный цвет и богатые урожаи. Но то ли солнце их сердец припекало слишком, то ли затор какой случился по течению – скисла речка, заквасилась.
Что-то теперь изменилось. Причем как-то неожиданно. Как-то вдруг. И никто не мог внятно ответить: что и почему. Просто – раз и всё. И голоса по-другому стали звучать, и глаза по-другому стали смотреть. Фокус размылся, и в его отражении картина семейного счастья предстала нестройной
Фр. savoir – узнать, уметь; vivre – жить. (А. С.)
