глазами, когда он вытаскивает нож из ее пальцев.
И взгляд этих глаз кажется чем-то невыразимым, бьющим в самую грудину и куда-то под дых.
– Он не вернется, да?
У нее голос надломленный, в нем столько горечи и страданий. Слишком много и через край. Дионис смотрит на нее и никак в голове уложить не может, как смертные могут так сильно страдать. Он нож убирает в сторону и в глаза ей заглядывает.
– Если он не вернется, то зачем мне жить?
– А зачем умирать?
Она сухие губы облизывает.
Руки к нему тянет, пальцами лица касается. И спрашивает тихо:
– Ты Танат, да? Сама смерть?
Он медленно головой отрицательно качает, улыбается ей тонко.
– Ты будешь жить. Это я тебе точно могу пообещать.
– Откуда тебе знать?
– Потому что я сын Зевса, и я позабочусь о том, чтобы ты снова захотела жить.
И он не знает, верит она ему или нет. Ариадна просто в объятиях его стискивает, пальцами сжимает темные кудри у него на затылке и рыдает в голос. Наконец-то рыдает, а не пытается подавить в себе остатки чувств вместе с жизнью.
Дионис понятия не имеет, знала ли Дита о ней, но почему-то вспоминает ее слова о том, что он найдет.
Нашел. И правда.
Дионис прижимает к себе рыдающую Ариадну, целует ее в висок и находит все то, чего ему так и не смог дать Олимп.
Она так и засыпает в его объятиях, уставшая и вымотанная собственными слезами, но к ножу и желанию умереть больше не возвращается. Он по голове, по волосам ее гладит и прекрасно знает, как к этому отнесутся все другие, но сейчас на это настолько все равно, что они там на своей горе кажутся смешными и ничтожными. А ему совсем не очередная любовница нужна. Он мог бы найти их и там.
Ему определенно точно нужна она.
Он решает это так просто. Всего за одну ночь, когда она мирно спит у него на плече, дышит мерно и совершенно еще не подозревает о том будущем, которое он для нее готовит, сам не будучи ни к чему подготовленным.
Только утром она не плачет больше. По щеке его гладит и смотрит удивленно, когда просыпается.
– Ты должен был исчезнуть.
– Может, я надеялся хотя бы на один-единственный поцелуй.
– А потом исчезнешь?
Он мотает головой.
– На самом деле я думал о кое-чем другом.
– И о чем же? – она спрашивает спокойно, без какой-либо опаски. И это почти смешит его. – По-твоему, я смешная?
– Нет. Совсем нет.
Дионис ее пальцы со своими переплетает и смотрит на их ладони рядом.
– Скажи мне, ты доверчивая?
Она хмыкает горько.
– Я же поверила ему, что он женится на мне.
Он губы облизывает и на бок переворачивается.
– А если я захочу жениться
