была рослой, вполне оформившейся девушкой пятнадцати лет, полнокровной, с прекрасным цветом лица. Мать не чаяла в ней души, поэтому совсем юной Лидии было позволено появляться в обществе. Жизнерадостность в сочетании с самоуверенностью привлекали к ней внимание офицеров, ее непринужденные манеры и легкомыслие служили пикантным дополнением к званым ужинам, которые давал ее дядюшка в Мэритоне. Поэтому она свободно обратилась к мистеру Бингли, игриво напомнила ему об обещании дать бал в Незерфилде и добавила, что он может навлечь на себя несмываемый позор, если нарушит это обещание. Ответ джентльмена на это неожиданное заявление чрезвычайно обрадовал миссис Беннет.
– Уверяю вас, я готов сдержать слово. Как только выздоровеет ваша сестра, я попрошу вас назначить дату бала. Вряд ли вы захотите танцевать, пока она болеет.
Лидия выразила полнейшее удовлетворение.
– О да, лучше дождаться, пока Джейн поправится, к этому времени капитан Картер как раз вернется в Мэритон. А после того как у вас пройдет бал, я заставлю дать прием в полку, и пусть полковник Форстер только попробует от этого уклониться.
После этого миссис Беннет с дочерьми уехали домой, а Элизабет вернулась к Джейн, предоставив обеим леди и мистеру Дарси обсуждать поведение ее родни сколько вздумается. Впрочем, язвительные замечания мисс Бингли о «прекрасных глазах» пропали даром – мистер Дарси не находил в Элизабет никаких изъянов.
Глава 10
В остальном день прошел так же, как предыдущий. Миссис Херст и мисс Бингли утром посидели с больной, которая медленно поправлялась; вечером Элизабет присоединилась к обществу в гостиной. Карточный стол в этот раз не поставили. Мистер Дарси писал письмо своей сестре, мисс Бингли уселась рядом с ним и без конца отвлекала его, передавала приветы и пожелания, которые, по ее мнению, необходимо было добавить к посланию. Мистер Херст и мистер Бингли играли в пикет, миссис Херст следила за игрой.
Элизабет с рукоделием в руках развлекалась, наблюдая за тем, что происходит между мистером Дарси и его наперсницей, которая расточала восторги то по поводу его почерка, то по поводу ровных строчек, то по поводу объема письма. Полнейшее равнодушие мистера Дарси в ответ на дифирамбы забавляло Элизабет, потому что подтверждало ее мнение о собеседниках и об их отношении друг к другу.
– Как обрадуется мисс Дарси, когда получит письмо! – сказала мисс Бингли.
Мистер Дарси промолчал.
– Вы так быстро пишете.
– Да нет, довольно медленно.
– Должно быть, вам приходится за год написать уйму писем! А если посчитать еще деловые! Это, наверное, невероятно утомительно.
– Рад, что их приходится писать мне, а не вам.
– Прошу вас, напишите сестре, что я мечтаю с ней увидеться.
– Я уже сообщил ей о вашем желании.
– Кажется, у вас затупилось
