не знаю, – мальчик потупился. – Может быть хотели, чтобы он сделал что-нибудь такое, что не позволяла ему его герцогская принадлежность. Ведь благородные принцы от рождения очень гордые и упрямые.– Герцогская принадлежность? – Мияша удивленно взглянул на мальчика. – Какая еще герцогская принадлежность?
– Но ведь добрый господин был настоящим герцогом, – уверенно сказал мальчик. – Неужели вы не знаете, что ваш товарищ – благородный принц?
– Впервые слышу, – Эдвин удивленно пожал плечами. – Никогда даже не подозревал об этом.
– А я, кажется, уже чуть-чуть начинаю понимать, – Мияша порылся в карманах и достал крошечный черный томик из нервущейся бумаги с золотой надписью на обложке «Сборник правил дворцового этикета» и открыл его на первой странице. – Цвет серебра, использованный в одежде, здесь признак принадлежности к касте безусловных правителей «по рождению». И наш Эмилио…
Мияша замолк и убрал книжку обратно в карман:
– Единственное, чего я никак не могу понять, это его ужасная смерть, – Мияша нахмурился. – Тем более, что убийство принца по местному закону ставит убийцу вне общества. За такое деяние полагается публичная смертная казнь. Но они все-таки осмелились убить Эмиля.
Мальчик вдруг бесшумно заплакал, крупные блестящие слезы поползли по его глянцевым черным щекам.
– Ну вот, ты его ужасно расстроил и напугал, – Эдвин глянул на Девиса осуждающе и, протянув руку, осторожно погладил мальчика по поникшей голове. – Ну что же ты, друг? Слезами горю не поможешь!
– Я так надеялся, что моим хозяином станет этот добрый господин. Он обещал, что возьмет меня юнгой на свой корабль, – прошептал мальчик, вытирая слезы. – Я бы все поручения выполнял только бегом, сдувал бы пылинки с его костюмов, заваривал бы ему такой кофе, который ему больше всего нравиться, был бы готов услужить всегда. И даже если бы я нечаянно разозлил своего хозяина, я бы сам принес плетку и терпел бы без жалоб сколько угодно ударов. Я так мечтал, что когда-нибудь увижу другие миры, увижу нашу планету из космоса, буду путешествовать от звезды к звезде. Мой отец несколько месяцев был денщиком офицера на космическом корабле. Он рассказывал мне, как это было здорово: он стоял у капитанского кресла с подносом, на котором были бокалы с напитками, а в это время капитан в белом кителе отдавал команды своим подчиненным, штурман сверял курс, и звездолет несся в пустоте, а далекие звезды мигали в смотровых иллюминаторах. А я? Вот уже действительно я всегда останусь Бобом Непутевым…
– Не плачь! – Эдвин невольно улыбнулся. – Хочешь быть юнгой у меня на корабле?
– Или у меня, – подмигнул мальчику Мияша и тоже улыбнулся. – И не всю жизнь тебя будут обзывать непутевым. Пора подыскать тебе какую-нибудь красивую фамилию!
– Вы и вправду возьмете меня с собой? – глаза мальчика тут же просохли и засияли надеждой. –
