можно спокойнее:
– Я его хорошо знаю!
Теперь пришла очередь удивиться и обрадоваться Жене – она охнула:
– Господи! Ведь это последняя воля мамы. Ты поможешь мне переслать это письмо?
– Конечно, – как завороженный отвечал я. – Только я сейчас нахожусь в Америке. Может, ты передашь его через моих знакомых, а уж они доставят его мне?
Женщина замялась:
– Честно говоря, я бы не хотела передавать его так… через третьи руки.
– Женя, этот Ачамахес находится сейчас тоже в Америке, рядом со мной. И мы еще долго здесь пробудем. Я думаю, что способ передачи письма, который я тебе предложил – самый быстрый и надежный, – постарался убедить ее я.
И проинструктировал:
– Слушай внимательно. К тебе придет мой друг, скажет, что «от Фаворского». Ты отдашь ему письмо. Если вдруг появятся какие-то сомнения – звони мне. Хорошо?
Я дал ей номер своего телефона и заверил:
– И не беспокойся – скоро письмо будет у Ачамахеса.
– Ладно. Я жду твоего человека, – согласилась Женя.
Глава вторая. Григорий.
После ухода моего надзирателя я еще долго сидел в оцепенении. Из этого состояния меня вывело чье-то легкое прикосновение – от неожиданности я вздрогнул. Высунувшись из-под кровати, на меня с робкой улыбкой смотрело девичье лицо. Я улыбнулся в ответ и приложил палец к губам.
– Тихо, – прошептал я, – вылезай.
Девушка выбралась из своего убежища.
– Привет, – сказал я ей очень тихо, опасаясь, чтобы нас никто не услышал. – Как тебя зовут?
Девушка пододвинулась поближе и представилась:
– Сьюзен. Меня зовут Сьюзен Хоуп.
Она пытливо разглядывала меня.
– А вы не американец, – с неожиданной проницательностью заметила она.
– Угадала. Я из России, – опять улыбнулся я.
– О, Россия! – ее глаза оживленно округлились. – Нам говорили в школе… Это очень далеко. Там холодно, много снега и медведи на улицах, – вывалила она на меня весь ворох своих «глубоких» знаний о России.
От такой нелепости я даже поперхнулся.
«Как же так получается, что в наше время, в такой цивилизованной стране, как Америка, дети в школах получают такие дикие знания? Ладно еще, если бы она была из племени мумба-юмба с дебрей Амазонки… Впрочем, скорей всего, это привычный высокомерный взгляд американцев на весь остальной мир с высоты их небоскребов…»
– А еще там любят играть на таком маленьком банджо, которое называется… – она запнулась и проговорила по слогам: – ба-ба-лай-ка.
– Балалайка, – поправил я, еле сдерживая смех. Но заниматься просветительской деятельностью сейчас было не время.
– Сьюзен, – сказал я шепотом, – если мы выберемся отсюда, я тебя обязательно приглашу к себе на родину, и ты сама увидишь пушистых мишек на наших улицах, и мы будем
