поживу…– Дай Бог, дай Бог… ― старуха выпрямилась и заковыляла обратно за шторку.
Кир закрыл глаза и расслабился, чувствуя, как по венам расходится алкоголь. Услышав первые выстрелы завязавшегося боя, затянул:
«Я ослаблю злой силок,
Улетай мой голубок
Голубыми небесами
Белоснежными крылами.
Над родною над землёй
Оброни пером покой…»
Песня прерывалась, дыхания не хватало, а голос надломлено срывался. Пылающие щёки защипало от слёз, сдерживать которые уже не было сил.
Когда бой закончился, на небе уже забрезжили розовато-холодные лучи рассвета, сыпал частый снег. Кир знал, что победили серебряные. Он успел слегка ослабить верёвки на руках, стерев до крови кожу запястий. Если повезёт – в этот раз всё-таки получится отсидеться и незаметно улизнуть. От голода и головокружения желудок сминало чувство тошноты, сквозь запёкшуюся в носу кровь тяжело дышалось, локоть по-прежнему ныл.
Из-за шторы вновь выглянула старуха:
– Глянь, не помер ещё, ― проговорила она. ― Альтовских-то, кажись, погнали. Эти сейчас заявятся, корми-пои их…
– Эти хоть имущество не отнимают, ― подал голос Кир.
– Было-б ещё чего отнимать…
– Ты, бабуль, руки мне освободи.
– Пойдёшь? А то, мож, ещё отсиделся бы от греха подальше…
– Мне по нужде надо, нет уже терпения.
– Чего-ж сразу не сказал, ― старуха засуетилась.
Кир развернулся, чтобы ей было удобнее разрезать верёвки.
– Ох, Господи, до мяса руки стёр. Мазь у меня есть хорошая, ты, как сходишь, воротись – помажу. Она мигом заживляет… Да и далече ты такой не уйдёшь.
– Спасибо. Да на мне и так как на собаке заживает, ― когда верёвка упала, Кир болезненно поморщился и поднялся, надевая тулуп. ― Поглядим, может и вернусь, ― он спешно захромал в сени.
Но едва выйдя на двор, Кир увидел краснолицего равенца, которого сопровождали серебряные. Тот, в свою очередь, тоже увидел Кира, дико вытаращил глаза, залитые кровью из раны на голове, и заорал, вырываясь:
– Вон этот! Паскуда анархистская! Кукушка! Его тоже расстреляйте! Думал сбежать, сука! Его тоже расстреляйте!
Когда двое солдат направились к нему, Кир обречённо вздохнул и приподнял руки:
– Ребят, отлить разрешите, всю ночь связанным просидел…
– Зачтём как последнее желание, ― усмехнулся один из серебряных.
Справляя нужду, Кир слушал, как за его спиной двое переговаривались, решая, стоит ли отправить его на расстрел с захваченными равенцами или сначала спросить у старших по званию. В конечном счёте пленного всё-таки повели к поручику и даже дали закурить по пути.
– Много пленных взяли? ― поинтересовался Кир.
– Поубивали больше. Вроде как, ещё сбежали несколько…
– И кого это вы такого
