дружинного витязя, и дочь от него избавить.
Понеже любил Прозор дочь странной любовью. И она его – тоже. Случайный плод случайной любви чародея и кривской деревенской ведьмы из окрестностей Полоцка, Зоряна никогда не знала матери, – ещё младенем сущим выкрал её Прозор из материнского дома. И больше он и сам никогда не слышал про эту ведьму. Зоряне правду рассказал, только когда она кровь первую обронила и в понёву вскочила. Погоревала дочь о матери, позлилась на отца, да стерпела, хоть и затаила обиду. С тех пор разное бывало – и ругались, и ссорились, а только от отца уйти Зоряна никуда не решалась. Да и куда идти – одной, в чужих-то землях? Отец был единым родным человеком, хоть и не особо добрым. И нелюдимом слыл, и на беседы девку отпускал с неохотой, и парней отваживал чародейной наукой… ладно ещё никого жабой не обернул, как грозился.
Чародей, дождавшись, когда стекла нужная кровь, перевязал Волчару ранку чистой тряпицей и принялся колдовать. Бросил в воду клок Некрасовых волос, тоненькое серебряное кольцо, помешал настой деревянной ложкой, что-то паки бормоча себе под нос. Волчар, как ни старался, не мог ничего разобрать.
– Всё? – спросил невесть чего ждавший Волчар.
– Всё, – обронил чародей, вытащил из чаши и волосы, и кольцо. – Это змеиное кольцо. Слыхал?
Волчар кивнул. Кто ж не слышал – змеиное кольцо делают из серебра, обтянутого шкурой семилетней гадюки. Хорошая штука в гадании или поиске.
Прозор в несколько движений свил из волос шнурок, завязал вокруг кольца какой-то хитрый узел и подал витязю.
– Оно тебе покажет, в которой стороне меч. Видишь змеиные глазки? – на кольце и впрямь был бугорок змеиной кожи, похожий на голову, а на ней светилось что-то вроде глаз. – Они повернутся в ту сторону, где будет меч. Наденешь на шею… – щекотать будет с той стороны, где меч. Будет меч рядом – змейка засвистит.
– Громко?
– Чего?
– Громко засвистит, говорю? – переспросил Некрас. – А ежели я как раз в засаде сидеть буду?
– Негромко, – отверг Прозор. Помолчал и добавил. – Отправляйся сегодня же. Ныне иди отоспись… да, вот что – чтоб я тебя до возвращения близ Зоряны не видел.
Волчар в ответ только оскалился, спрятал науз за пояс и выскользнул за дверь.
Прозор сидел, полуприкрыв глаза и откинясь затылком к стене, когда дверь вновь скрипнула. Чародей открыл правый глаз.
Зоряна.
Дочь остановилась посреди горницы, огляделась и принюхалась. Нюх у неё отменный, да что там отменный – великолепный, – подумал чародей без ложной скромности, – всё ж таки, как-никак, дочь.
– Опять? – тихо, но грозно спросила девушка. Чародей закрыл правый глаз обратно. Не помогло.
– Ты, совсем себя в колоду загнать хочешь? – голос Зоряны просто свистел от негодования. – Чародейство твоё…
Она смолкла, – слов не было.
Чародей вновь открыл глаза, на сей раз оба.
