решительно взмахнул невесть когда обнажённым мечом и взгорья рванулись навстречь…
Я был – вожак ватаги отселенцев, Беляй Волчар.
Крики доносились откуда-то спереди. Я вслушался.
– Пришли! Пришли!
Лес и впрямь расступался, открывая простор. Телеги вышли на окраину леса и заморённые кони остановились, устало поводя впалыми боками. Отселенцы расходились в стороны, уступая мне дорогу.
Степной простор бросился в глаза бескрайней ширью, горьковатым горячим воздухом, терпким запахом полыни и влажным ветром, тянущим от реки.
– Дон? – нерешительно спросил кто-то за спиной.
– Наверное, – ответил ещё кто-то.
Я перевёл прерывистое дыхание и сказал:
– Здесь, – сглотнул и добавил. – Теперь наш дом будет здесь.
Я был – вольный вой Козарии Владей Волчьи Уши.
Всадник вынырнул из-за купавы внезапно, – я даже не успел даже подняться с колен от свежеподстреленной кабаньей туши. Глянул из-под руки. Белый бурнус, голова перетянута цветным шнурком. Тонкое копьё, круглый щит, длинный прямой меч. Агарянин! Неужто рать Мервана Беспощадного уже и до Дона добралась?!
Мысли эти метнулись стремительным лесным пожаром, а руки уже сами рвали лук из налучья и накладывали стрелу на тетиву. Жизнь на степной меже приучила действовать быстро.
Не ждавший отпора всадник успел-таки вздёрнуть коня на дыбы, и стрела ушла в конскую грудь. Я отбросил лук и прыгнул с ножом – добить.
Поздно – агарянин ужом выскользнул из-под конской туши и обнажил меч. Пусть так – мне уже доводилось ходить на меч с ножом. Качнувшись влево, я обманул степняка, сам прыгнув в другую сторону. Меч промахнулся, а вот мой нож – семь вершков острой стали – гадюкой метнулся в лицо арабу. Будь восточный вой в шеломе, тут бы и конец самонадеянному охотнику, но нож угодил прямо в переносье…
Я был – вой князя Аскольда, Сережень Волчий Дух.
Ветер упруго гудел в парусах, и нос лодьи с шумом врезался в попутные волны. Над окоёмом медленно всплывали зубчатые каменные стены, окрашенные рассветным солнцем в розовый цвет.
Царьград!
Бросилась в глаза жёлтая песчаная полоса берега. Первая лодья с разгона выскочила на песок носом, и князь Аскольд прыгнул с носа лодьи, упав по колено в воду. Выпрямился и вскинул над головой меч:
– Даёшь!..
Я был – вой великого князя Вольга Вещего, витязь Добрыня Сизый Волк.
В гридне было душно. Князь подошёл к окну, толчком руки подняв раму. Со двора хлынул холодный и сырой речной воздух.
Я невольно качнул головой. Что-то с князем неладно. С утра сам не свой, вот и сейчас даже за столом с дружиной не сидит, только озирается да морщится.
Князь вдруг шатнулся, схватился за раму окна. Она захлопнулась, ноги князя подкосились, и, лишённый опоры, он рухнул на пол. В уголке рта была видна пена.
Мы
