по соседству с ее комнатой.
Опочивальня Ее Величества, поражающая взор размерами и роскошью убранства, могла вобрать в себя дюжину комнатушек Клодии. Первое, что бросалось в глаза, это огромная кровать из красного дерева, находящаяся посередине опочивальни. Покрытая белоснежной периной и разноцветными шелковыми подушками с золотыми кисточками, она покоилась на мраморном постаменте. Четыре золотых столба, поддерживающие балдахин из пурпурного бархата, напоминали болотные деревца, поражающие взор витиеватыми корнями. Со стороны могло показаться, что пни ногой один из этих столбов, и балдахин похоронит под собой Ее Величество,
но, то было обманом зрения. Герб дома Бланчестеров в виде черного
орла в желтом поле, держащего в лапах черную двухмачтовую галеру, вышитый золотыми нитями на внутренней стороне балдахина, видимо, должен был напоминать Ее Величеству о происхождении и перипетиях, что произошли с ее предками. Над изголовьем кровати торчал эфес двуручного меча, к которому была прикреплена железная корона – точная копия короны короля Аргуса, хранившейся в Белой башне Королевского замка. Представляя собой железный обод с семью длинными зубцами, корона висела с наклоном в сторону высокого, с человеческий рост, витражного окна, находящегося по левую руку от входа. Наполовину закрытое плотными бледно-зелеными шторами с золотой бахромой, окно пропускало солнечные лучи, наполняющие опочивальню причудливым, наполненным красками радуги, насыщенным светом. Низенький столик из эбенового дерева, примостившийся у окна, казался еще чернее, от чего он был почти невидим глазу. Стены были украшены богатыми гобеленами с изображением сцен охоты. Фигуры охотников и собак казались выпуклыми, ибо были вышиты серебряной нитью. На полу лежали ковры, в которых ноги утопали по самую щиколотку. Изображения танцовщиц, развлекающих охотников у костра, разбавляли красками унылый вид беломраморного пола, хотя смотрелись в королевских покоях более чем странно. Потолок, напротив, был украшен одной огромной фреской, на которой была изображена королева Ада, идущая по Торговой улице Миддланда, усыпанной цветами. На эту улицу указывал Храм Хептосида, на который был устремлен взгляд королевы. Держа в руках ломоть хлеба и оливковую ветвь, она шествовала в золотом одеянии, за которым тянулся длинный шлейф. Многочисленные подданные, встречающиеся на ее пути, ликовали, подбрасывая в воздух головные уборы, а воины сотрясали оружием, будто справляли победу над врагом. Богатые дома, которых было вдоволь на Торговой улице, сияли золотом, от чего могло показаться, что это вовсе не Миддланд, а Град Божий, воспетый в песнях, посвященных подвигам Великих королей. Последним штрихом к опочивальне была стена за кроватью Ее Величества, украшенная изразцами, которыми обыкновенно украшивают стены Божьих домов. Небольшой, восемь на двенадцать футов кусок стены с первого взгляда сбивал с толку. Если смотреть на него с порога опочивальни, то перед глазами вставала картина с множеством незамысловатых узоров, суть которых была неподвластна
