того искривляем в его сложении»[130]
Красавец, пред которым ангелы склонились в поклоне, как перед Адамом,
был низложен, как и сам Адам.
Говорит он: «Увы! После бытия – небытие!»
Отвечает [Джибра’ил]: «Грех твой в том, что ты слишком много прожил».
Джибра’ил тащит его за волосы,
мол: «Уходи из этого рая и из сонма прекрасных!»
965 Говорит [Он]: «Отчего сие унижение после величия?»
Отвечает [Джибра’ил]: «Это справедливо, и вот для тебя правосудие!»
– «О Джибра’ил! Ты от всей души склонялся [передо мной],
Как же ты теперь прогоняешь меня из райских садов?»
Одежды слетают с меня во время испытаний,
как листья с пальмы осеннею порой.
Тот лик, чье сияние было подобно луне,
стал в старости подобен спине ящерицы.
А голова и макушка, изящные и лучезарные,
в старости стали некрасивыми и лысыми.
970 А сей [прямой] стан, что кичливо разрывал шеренги [врагов], как копье,
согнулся в старости пополам, будто лук.
Цвет тюльпана превратился в цвет шафрана,
а его львиная мощь стала как мужество женщин.
Того, кто своим [борцовским] искусством удерживал мужа у себя
под мышкой,
[теперь], когда он ходит, берут под мышки (т. е. под руки).
Это и есть признаки печали и увядания,
каждый из них – посланник смерти.
Истолкование [айата]: «[…А потом вернем его] в нижайшее из низких (состояние), кроме тех, которые уверовали и творили добрые дела, – им награда неисчислимая!»[131]
Однако если лекарем человека будет свет Истинного,
не постигнут его ущерб и удары от старости и болезни.
975 Слабость его как слабость пьяного,
ведь этой его слабости завидует Рустам.
Если он умрет, кости его погрузятся в наслаждение,
каждая его частица [будет купаться] в лучах света влечения.
Тот же, кому Он не является [лекарем], он – бесплодный сад,
осень повергнет его и опрокинет.
Цветов не останется, останутся лишь черные колючки,
станет он желтым и бессмысленным, как куча соломы.
Какой же промах допустил тот сад, о Боже,
что у него будут отняты эти одеяния?
980 Видел он самого себя, а видение себя
есть смертельный яд, о подвергающийся испытанию!
Красавца, от любви к которому плакал целый мир,
[теперь] мир гонит прочь, в чем же [его] прегрешение?
А прегрешение в том, что он нацепил взятые взаймы украшения
и заявил, что, мол, эти драгоценности – мое имущество.
Отберем Мы их, чтобы знал он достоверно:
гумно принадлежит Мне, а красавцы лишь подбирают колосья;
Чтобы
Коран, 36: 68 (68).
Коран, 95: 5 (5)—6 (6).
